Название: Удивительные приключения Северуса Снейпа и Суревеса Пйенса в Кривозеркалье
Автор: Magnus Kervalen
Бета: анонимный доброжелатель
Фэндомы: Гарри Поттер, Королевство кривых зеркал
Размер: миди
Пейринг/Персонажи: Нушрок/Снейп, упоминаются Анидаг/Пйенс (отражение Снейпа)
Категория: слэш, джен
Жанр: повесть-сказка
Рейтинг: R
Предупреждения: AU, сомнительное согласие, упоминается гет
Краткое содержание: Эта история — о Северусе Снейпе, который вдруг увидел себя со стороны. Конечно, это нисколько не помогло ему избавиться от своих недостатков (а лишь раздражало его еще больше), но зато Северус убедился, что любые, даже немаленькие, недостатки характера могут сослужить хорошую службу. Особенно если нежданно-негаданно попадаешь в сказочную страну, где у королей, министров и придворных дам недостатков еще больше и они еще хуже, чем у тебя.
Примечание: Автор нежно любит «Королевство кривых зеркал» вместе с его наивным обличительным пафосом и постарался сохранить «кривозеркальный» стиль повествования.
Написано для команды Снейпа на WTF-2015.
Посвящение: Для Киска-Мурыська в подарок на День Рождения.
читать дальшеГлава 1
Я расскажу вам о Северусе Снейпе, который вдруг увидел себя со стороны. Конечно, это нисколько не помогло ему избавиться от своих недостатков (а лишь раздражало его еще больше), но зато Северус убедился, что любые, даже немаленькие, недостатки характера могут сослужить хорошую службу. Особенно если нежданно-негаданно попадаешь в сказочную страну, где у королей, министров и придворных дам недостатков еще больше и они еще хуже, чем у тебя. Впрочем, лучше я расскажу всё по порядку.
В тот день лорд Волдеморт вел себя из рук вон плохо и натравил на Северуса Нагайну. Что произошло потом, вы и сами прекрасно знаете. Но, как известно, нет такого мальчика или девочки, которые не хотели бы изменить ход событий. И совсем не имеет значения, сколько этим мальчикам или девочкам лет. Вот и Северус Снейп хотел всё изменить. Кровь хлестала у него из горла, он совсем ослабел и уже не мог двигаться, но мысль о том, что ему не удалось спасти Гарри, не давала Северусу потерять сознание. Так он лежал, бездумно глядя в стену Визжащей хижины — и неожиданно увидел зеркало.
Это было большое, красивое старинное зеркало, напоминающее Зеркало Еиналеж. Северус не знал, как оно оказалось в хижине, но его удивило вовсе не это. Дело в том, что внутри зеркала что-то мелодично звенело, а по стеклу бежали голубые волны. С каждым мгновением они становились всё голубее и голубее, а когда, наконец, рассеялись, Северус обнаружил, что стекло исчезло — осталась только рама. Но не успел Снейп обдумать это чудесное исчезновение (вы же помните, что он умирал, а когда умираешь, мысли в твоей голове ворочаются медленно-медленно), как отражение Северуса приподнялось, огляделось и село.
— Могу я поинтересоваться, — сказало отражение противным ехидным тоном, словно обращалось не к профессору Северусу Снейпу, а к нерадивому студенту, — долго еще вы намереваетесь лежать без толку?
— А что прикажете мне делать? — огрызнулся Снейп. — Я, как видите, умираю.
— Подумаешь! — хмыкнуло отражение, скорчив недовольную гримасу. — Потрудитесь встать, лентяй. Зеркало не будет ждать вас вечно.
Снейп хотел было возразить, что сейчас он не в состоянии не то что встать, а даже пошевелить рукой или ногой — но в этот же самый момент, к собственному изумлению, ощутил необъяснимый прилив сил. Северус попробовал повернуть голову, и это ему удалось. Тогда он оперся о стену и легко поднялся на ноги.
— Ну же, поторопитесь! — приказало отражение. Оно высунулось из рамы, схватило Снейпа за руки и втянуло его в зазеркалье.
Теперь взгляд Северуса прояснился, и он смог как следует разглядеть своего нежданного собеседника. Перед ним, всё еще держа Снейпа за руки, стоял тощий, немолодой и — что уж тут скрывать — не особенно привлекательный человек с сальными черными волосами, бледной кожей и большим носом с горбинкой. Черные глаза смотрели неприязненно и настороженно.
— Кто вы такой? — спросил Снейп.
— Меня зовут Суревес Пйенс, — ответил незнакомец.
— Какое странное имя, — сказал Снейп.
— Ничего странного, — оскорбился тот. — Это ваше имя наоборот. Я ваше отражение, если вы до сих пор не заметили.
Снейп снова оглядел Суревеса Пйенса с головы до ног. «Неужели я выгляжу так плохо?» — подумал он, но произносить вслух не стал и вместо этого спросил:
— Где мы?
— По другую сторону зеркала, — ответил Суревес. — Глядите, — он указал куда-то в сторону рамы.
Снейп оглянулся. Он увидел в зеркале Визжащую хижину и себя самого, лежащего без движения на полу.
— Что это значит? — прошептал он.
— Там, за зеркалом, вы на пороге смерти, — объяснил Суревес Пйенс. — Сколько бы вы ни пробыли в зазеркалье, там, — Суревес кивнул на Визжащую хижину, — вы окажетесь в тот же день, в тот же час и даже в ту же самую секунду, когда вы переступили через раму. Так что, как видите, разумнее остаться здесь. Как только вы вернетесь, вы вновь окажетесь при смерти.
— Выходит, я никогда не смогу вернуться?
— Только если вам не вздумается свести счеты с жизнью, — цинично усмехнулся Пйенс. — Да что с вами? Я ваше отражение, и прекрасно знаю, что в вашей жизни там нет и никогда не было ничего хорошего.
Северус отвернулся от зеркала.
— Просто… я так и не смог сделать то, что должен был, — сказал он.
— Вы о Поттере? Бросьте, Северус, вы сделали для этого зазнавшегося мальчишки больше, чем он заслуживает, — сказал Пйенс. — А вместо благодарности он только и делал, что досаждал вам. Чему удивляться? Ведь он такой же, как его отец. Лучше взгляните туда, — Суревес махнул рукой. — Как думаете, что это за город? Похож на иллюстрацию в книге со сказками.
И верно: Северусу открылся удивительный вид. Снейп и Пйенс стояли на вершине огромной стеклянной лестницы. Она вела вниз, к городу, где дома, лавки, дворцы и даже старая крепостная стена, опоясывающая город, были из блестящего разноцветного стекла. Стекло ослепительно переливалось в лучах солнца.
— Мы можем спуститься туда, — предложил Пйенс. — Во всяком случае, хуже того, что произошло с вами в Визжащей хижине, уже не будет.
Но Снейп по-прежнему колебался. Вдруг откуда-то сзади послышался звон копыт — именно звон, а не топот, потому что лошади бежали по мелодично звенящей стеклянной лестнице. Северус обернулся — и, к ужасу своему, не увидел ни зеркала, ни Визжащей хижины в нем — а только вершину холма, с которого прямо на него с Пйенсом ехала сверкающая карета, запряженная шестеркой белых лошадей.
— Идиот, в сторону! — вскрикнул Пйенс, оттаскивая Снейпа с лестницы, — и как раз вовремя: спустя одно мгновение передняя пара лошадей проскакала там, где еще секунду назад стоял Северус. Мимо ошеломленного Снейпа, грохоча посеребренными колесами, пронеслась карета, и кто-то высунулся из ее окна, оглядываясь на Снейпа и Пйенса.
— Сто-о-ой! — закричал кучер, осаживая лошадей.
Карета остановилась в нескольких шагах от Северуса, заскользив колесами по широкой стеклянной ступени. Дверь кареты распахнулась, и из нее показалось брюзгливое лицо какого-то старика, напудренного и нарумяненного.
— Послушайте, голубчики! — заговорил старик дребезжащим голосом. — Что за дерзость! Их ждут во дворце, сам церемониймейстер, — тут старик надменно поджал губы, — разыскивает их по всему королевству, а они прогуливаются по Звенящей Лестнице как ни в чем не бывало! Эй, лакеи! — крикнул он разряженным здоровякам, которые держались так важно, словно они — самые что ни на есть высокородные господа. — Привести ко мне нового королевского лекаря и его помощника!
Лакеи спрыгнули с запяток кареты, подбежали к Северусу и Суревесу и, взяв их под руки, подтащили к церемониймейстеру.
— Какая удача, что я вас заметил, — сказал он, удовлетворенно оглядев Снейпа и Пйенса. — А то главный министр Нушрок вызвался встретить вас самолично. Мы уж думали, что найдем вас на дне пропасти со сломанными шеями. Славно, что я опередил министра Нушрока! — церемониймейстер потер сухие старческие ладони. — Его величество будет мною доволен. Ну-ка, живо полезайте в карету, — велел он Снейпу и Пйенсу. — Вы удостаиваетесь большой чести: прибыть в королевский дворец вместе с церемониймейстером его величества короля Топседа Седьмого!
Церемониймейстер махнул лакеям кружевным платком, и те бесцеремонно втолкнули Снейпа и Пйенса в карету. Дверь захлопнулась, кучер стегнул лошадей, и карета покатилась дальше, подскакивая на каждой ступени.
— Каким же надо быть гением, чтобы ездить в карете по лестнице, — пробормотал Пйенс, трясясь в карете рядом со Снейпом.
— Вы не о том думаете! — шепнул ему Снейп. — Я попытался сотворить Петрификус Тоталус, но ничего не произошло! Понимаете? Заклинание не сработало!
Пйенс вцепился в руку Снейпа.
— Что?! Не хотите ли вы сказать, что мы очутились… в мире без магии?! — прошептал он.
Северус кивнул.
— Кажется, так. Или в этом мире действуют другие магические законы — отличные от тех, что действуют в нашем мире.
— Мерлин мой! Это же катастрофа! — отозвался Суревес.
— О чем это вы там шепчетесь, господа ученые? — подал голос церемониймейстер. — Уж не замышляете ли вы государственную измену? Самонадеянные юнцы! Еще не прибыли в королевский дворец, а уже плетут интриги! Что за времена… Вот, помнится, в годы моей молодости всё было по-другому. Юноши оказывали почтение старшим и никогда не лезли вперед, когда всеми уважаемые пожилые люди строили друг другу козни. Эх, какие славные были дни! — церемониймейстер мечтательно вздохнул.
Пйенс возразил ядовито:
— Во-первых, господин церемониймейстер, мы с коллегой обсуждали красоты вашего королевства, а не готовили заговор. А во-вторых, мы уже давно не юнцы, а достойные ученые мужи.
— Вы только их послушайте! Достойные ученые мужи! — сварливо отозвался церемониймейстер. — Вот, взгляните-ка в зеркало! — он достал из складок своего парчового камзола зеркальце с золоченой ручкой и протянул его Снейпу и Пйенсу. — Что скажете?
Из зеркала на Снейпа и Пйенса смотрели два длинноносых юнца, некрасивых, застенчивых, да вдобавок ко всему еще и прыщавых. Северус и Суревес переглянулись.
— Так вот какая магия в этом мире! — прошептал Пйенс.
Карета въехала на площадь, напоминающую витраж: она была вымощена фигурными кусочками разноцветного стекла. Нарядные дамы и кавалеры прохаживались вокруг фонтана, из которого били кристально чистые струи. Когда эти струи падали в бассейн, то разбивались на тысячи сверкающих осколков, отчего всё вокруг наполнялось мелодичным звоном. Карета церемониймейстера отражалась в кривых зеркалах, расставленных повсюду, и превращалась в отражении то в крохотный спичечный коробок, то в тыкву, а то и в целый дом. Колеса кареты с веселым звоном прокатились по площади, и лошади повлекли карету дальше.
В какой-то момент Снейп и Пйенс заметили, что дома, прежде такие красивые, высокие и блестящие, становятся всё ниже и беднее. Здесь тоже стояли кривые зеркала, но на их грязных (а кое-где и треснутых) стеклах уже не плясали солнечные зайчики. Копыта лошадей процокали по темному переулку. Впереди показалась длинная стена из волнистого черного стекла, над которой плыли клубы дыма. Снейпу и Пйенсу стало трудно дышать.
— Зеркальные мастерские министра Нушрока, — объяснил церемониймейстер, закрывая рот и нос шелковым платком с вышитым на нем вензелем. — Эй, кучер! — он постучал в стенку кареты. — Любезный, подстегни лошадей, пока мы тут не задохнулись!
Но карета ехала медленнее и медленнее, пока совсем не остановилась.
— Что такое? — проворчал церемониймейстер. — Почему встали?
— Впереди настоящее столпотворение, господин, — ответил кучер. — Столько народу — не проехать.
Церемониймейстер, всё так же закрывая лицо платком, выглянул в окошко.
— Опять эти несносные зеркальщики бунтуют! — воскликнул он. — Но не тревожьтесь, господа лекари: я вижу черные колеты личной гвардии Нушрока. Они быстро образумят бунтовщиков.
Снейп тоже посмотрел в окно кареты. Полуобнаженные худые люди — должно быть, работники зеркальных мастерских — сгрудились вокруг бледного подростка, лежащего на мостовой без сознания. Человек в разноцветной одежде бил его кнутом.
— Наверное, зачинщик беспорядка, — равнодушно сказал церемониймейстер. — Еще один бездельник и бессовестный лгун!
Вот, расчистив себе дорогу ударами хлыстов, к юноше и его мучителю подъехали всадники на вороных конях. Один из них, одетый богаче остальных, резко осадил жеребца — так, что тот встал на дыбы.
— Что случилось, главный надсмотрщик? — бросил предводитель всадников человеку в разноцветной одежде.
Надсмотрщик склонился в низком поклоне.
— Этот мальчишка, господин министр, — почтительно проговорил надсмотрщик, отчего-то избегая встречаться взглядом со всадником, — не хочет работать. Только вчера появился в мастерской, а уже подстрекает работников к восстанию.
Министр спрыгнул с коня и стремительно — полы его плаща взметнулись за спиной, как черные крылья, — подошел к юноше.
— Почему ты не хочешь работать? — спросил он, приподняв голову юноши эфесом шпаги. Говорил министр быстро, отрывисто, даже несколько нервно, и всё шарил вокруг своим страшным немигающим взглядом, словно отыскивал изменников в толпе зеркальщиков.
— Господин министр, — ответил юноша еле слышно. — Я голоден… Мне трудно работать. Взгляните на мои руки — они покрыты язвами оттого, что я отравлен ртутными парами. Из скупости вы не желаете заменить оловянно-ртутную амальгаму серебром. Неужели серебро вам дороже, чем жизни людей? — пошатываясь, юноша поднялся на ноги. — Братья! — воскликнул он неожиданно сильным голосом. — Доколе мы будем терпеть всё это? Нас угнетают богачи! Они жиреют в своих дворцах, тогда как мы, рабочий народ, загибаемся ради их богатства! Они расставили по всему городу кривые зеркала, чтобы обманывать простых людей! — юноша нагнулся, поднял камень и швырнул его в зеркало. Осколки стекла брызнули на мостовую. — Я рад, что разбил это проклятое зеркало! — выкрикнул юноша в лицо министру. — Хоть одним лживым зеркалом будет меньше на свете!
Толпа ахнула. Церемониймейстер тоже схватился за сердце.
— Неслыханно! — воскликнул он. — Разбить кривое зеркало! Да это же измена королю и королевству!
А снаружи министр кричал своим гвардейцам, и его голос срывался на истерично-высокие нотки:
— Взять его! В Башню смерти изменника!
Два гвардейца схватили юношу и потащили по переулку. Его лицо было бледным, но глаза сверкали отчаянной решимостью.
— Прощайте, братья! — крикнул он, обернувшись. — Помните: меня зовут Гурд! Меня зовут Гурд! И я не побоялся умереть ради правды!
Толпа заволновалась, загудела, зароптала, двинулась было на гвардейцев, но те в конце концов оттеснили зеркальщиков своими копьями. Министр вскочил в седло и махнул гвардейцам перчаткой. Всадники окружили своего господина, и министр, жестоко пришпорив коня, умчался прочь.
— Что будет с тем юношей? — взволнованно спросил Снейп церемониймейстера. — И что за Башня смерти?
— Неужели вы, чужестранцы, никогда не слышали о нашей знаменитой Башне смерти? — улыбнулся церемониймейстер. — Башня смерти — это королевская тюрьма, из которой еще никому не удавалось бежать. Кандалы в Башне изобрел сам министр Нушрок. Их можно открыть лишь одним-единственным ключом, который хранится у короля. Когда королевский суд выносит смертный приговор, узника сбрасывают с вершины Башни смерти, и его тело разбивается на тысячу осколков. Вот какая участь ожидает того наглого мальчишку-зеркальщика!
Снейп задумался и надолго замолчал. Суревес незаметно от церемониймейстера ткнул Северуса пальцем под ребра.
— Что это с вами? — прошептал Пйенс. — Неужто вас тревожит судьба какого-то незнакомого подростка?
Снейп не отвечал.
— Странно, — заметил Суревес. — Что-то раньше я не замечал, чтобы вас волновали страдания юношей. Взять хотя бы Невилла Лонгботтома…
— Помолчите, Пйенс! — вскинулся Северус. — Этого ни в чем не повинного юношу обрекли на смерть! Неужели вы настолько бесчувственный?
— Это я бесчувственный? — ехидно переспросил Пйенс. — Я — ваше отражение, Снейп. Вы еще не поняли? Я — как вы!
Снейп, возмущенный до глубины души (ему совсем не хотелось признавать, что Пйенс прав), собрался было возразить и подбирал слова для достойного ответа. Но тут церемониймейстер радостно возвестил:
— А вот и королевский дворец, господа лекари! Наконец-то мы приехали!
И карета с веселым звоном миновала распахнувшиеся хрустальные ворота.
Глава 2
Церемониймейстер провел Снейпа и Пйенса в обеденный зал. За огромным, уставленным всевозможными яствами столом уже собрались придворные. В высоком кресле во главе стола, на нескольких бархатных подушках восседал король Топсед Седьмой. Он оказался забавным толстячком с румяным, капризным, каким-то бабьим лицом, заплывшими жиром глазками и короткими руками и ногами. Если бы расшитые скатерти не спускались со стола к самому полу, Северус и Суревес увидели бы, что король болтает под столом толстыми ногами в атласных туфлях.
— Кто там еще? — недовольно спросил король, поднимая голову от блюда с фаршированным фазаном и шлепая блестящими от жира губами. — Кто смеет прерывать королевскую трапезу? Послушайте, это просто невыносимо, — пожаловался он министру Нушроку, сидевшему тут же, за столом. — Во дворце слишком много людей. Они шныряют повсюду, открывают двери, заглядывают за занавеси, подсматривают, подслушивают и суют свой нос в королевские дела.
Церемониймейстер склонился в придворном поклоне, вытянув вперед тощую ногу в черном чулке.
— Прошу извинить мое опоздание, ваше величество, — почтительно проговорил он. — Ваш покорный слуга всего лишь привез во дворец новых королевских лекарей.
Король пододвинул к себе яйцо на золотой подставке.
— Новых лекарей? — он разбил ложечкой скорлупу яйца. — Разве наш любезный главный министр Нушрок не сбросил их в пропасть? — король игриво взглянул на Нушрока и захихикал. Придворные тоже подобострастно рассмеялись. — Ну, что застыл, как истукан? Веди их сюда! Мы желаем посмотреть на них, — приказал король церемониймейстеру, нетерпеливо махнув пухлой ручкой.
Снейп и Пйенс двинулись вдоль стола к королевскому креслу. Церемониймейстер медленно и чинно выступал впереди. Хрустальный паркет позванивал под каблуками его туфель. Разряженные в пух и прах господа и дамы поворачивали головы, с любопытством рассматривая Северуса и Суревеса, и возбужденно шептались друг с другом. Проходя мимо главного министра, Снейп услышал, как тот, склонив к своему соседу загнутый книзу нос, похожий на клюв, прошептал с плохо скрываемой яростью:
— Это ваших рук дело, министр Абаж?! Лекари? Откуда?! Я знаю — это всё ваши козни! Еще недавно вы были единодушны со мной в этом вопросе — а теперь плетете интриги за моей спиной!
— Клянусь вам, главный министр, я удивлен не меньше, чем вы, — ответил его собеседник тоже шепотом.
Наконец Снейп и Пйенс приблизились к королевскому креслу. Церемониймейстер зашипел на ухо Северусу: «Кланяйтесь, кланяйтесь же, болваны!» — и Снейпу и Пйенсу пришлось изобразить некое подобие поклона.
Король поерзал на подушках, пытаясь усесться повыше, и оглядел своих новых лекарей.
— Превосходно, превосходно, — проговорил он с благосклонной улыбкой. — Вы, верно, близнецы? Какая прелесть. Милейшие, а кто из вас, собственно, лекарь, а кто — помощник?
— Лекарь — он, — быстро ответил Суревес. Северус наградил его испепеляющим взглядом.
— Прекрасно, прекрасно, — король облизнул толстые губы. — Расскажите же своему королю, что вы умеете.
Снейп растерялся. Пйенс пришел ему на помощь:
— Ваше величество, — сказал Суревес, — ваши скромные слуги обладают глубочайшими познаниями в искусстве зельеварения. Мне и моему высокочтимому коллеге известно, как разлить по флаконам славу, как сварить триумф и даже как заткнуть пробкой смерть…
— Заткнуть пробкой смерть? — изумился король. — Как же это делается, господа ученые?
Пйенс снова поклонился.
— Я имел в виду, ваше величество, что мы с моим многомудрым коллегой достигли больших успехов в изготовлении ядов, — объяснил он. — Вредящее зелье, Уидосорос, яд докси, яд акромантула, яд крильмара, яд глизня — словом, любая смерть по вашему августейшему выбору.
Снейп вздрогнул: он почувствовал на себе чей-то неприятный пристальный взгляд. Поискав глазами, Снейп увидел, что министр Нушрок, отвлекшись от своего спора, внимательно вслушивается в болтовню Пйенса, глядя на него и на Северуса своими круглыми, как у хищной птицы, горящими глазами. Король же, напротив, заскучал, начал позевывать и, в конце концов, прервал Суревеса:
— Достаточно, голубчик. Король уже убедился в том, что вы и ваш коллега — знатоки своего дела. Король доволен. Мы продолжим нашу беседу как-нибудь после… А сейчас давайте покушаем, — и Топсед жестом пригласил Снейпа и Пйенса сесть за стол.
К неудовольствию Северуса, лакеи усадили их с Суревесом прямо напротив Нушрока, и тот сразу же впился в лицо Снейпа своим страшным взглядом, будто хотел прожечь в нем дыру. От такого пристального внимания Северусу стало немного не по себе.
— Скажите-ка, министр Абаж, что это у вас так блестит на шее? — спросил король, выуживая испачканными в жире пальцами вишенку из десерта.
Надменный господин в зелено-золотом костюме — тот самый, которого Нушрок обвинил в интриганстве, — медленно повернул к королю большую голову и чуть приподнял тяжелые веки. Казалось, ему не хотелось совершать никаких, пусть даже самых маленьких, движений. И неудивительно: министр Абаж был необычайно, неимоверно, чудовищно толст. Его телеса, обтянутые расшитым атласом болотного цвета, колыхались при каждом движении, а тройной подбородок, переходящий в толстую шею, наводил на мысли о жабах. Глаза у Абажа были большие, навыкате, но министр, похоже, редко раскрывал их полностью, предпочитая глядеть вокруг себя из-под полуприкрытых век.
— Ваше величество, — произнес Абаж — его голос неожиданно оказался очень приятным, вкрадчивым и рокочущим. — Это ключ от цепей для моих сеятелей риса. Он в точности такой же, как ключ от цепей в Башне смерти. Я не устаю восхищаться вашим прекрасным изобретением, главный министр, — Абаж поклонился Нушроку — вернее, не поклонился, а только слегка наклонил голову и опустил веки.
Однако тот не оценил изысканных манер министра Абажа.
— Кто позволил вам сделать второй ключ, которым можно отпирать кандалы в Башне смерти?! — вскричал он высоким срывающимся голосом, вперив в Абажа ненавидящий взгляд. — Какое вероломство! Какое коварство! Это очень в вашем духе, министр Абаж! — Абаж сохранял поразительную невозмутимость. Нушрок взвился на ноги. — Если уж министр Абаж считает, что вправе держать у себя дубликат ключа от Башни смерти, то я заберу себе первый ключ! — Нушрок, ударяя по хрустальному паркету полами плаща, подбежал к королю (тот испуганно зажмурился, не в силах вынести взгляд своего главного министра), бесцеремонно отобрал у него ключ и повесил себе на пояс. — Разумеется, вы понимаете, ваше величество, — заявил Нушрок перепугавшемуся королю, — что я делаю это ради защиты вашей высочайшей власти?
— Д-да… К-конечно, мой верный министр, — пролепетал король заикаясь. — Храните ключ у себя, если считаете нужным… Мне он все равно без надобности… Одно только лишнее беспокойство, когда вы то и дело приходите ко мне за ключом… Зачем же так волноваться, дорогой мой министр? Сядьте, откушайте десерт… Какой вы, право… — король хотел сказать «нервный», но поостерегся раздражать и без того распалившегося Нушрока и сказал с глупым кокетством: — Какой же вы темпераментный!
Нушрок, всё еще тяжело дыша после приступа гнева, вернулся за стол. Абаж, ничуть не обиженный, покосился на главного министра будто бы даже с одобрением.
— Мы должны как-нибудь заполучить этот ключ! — шепнул Снейп Пйенсу.
Пйенс желчно скривил губы.
— Отчего вы так печетесь об этом подростке? — прошептал он. — Вы его едва знаете! И видели-то всего пару минут, да и то издалека. Признайтесь, — Суревес бросил на Северуса проницательный взгляд, — он просто напомнил вам Поттера?
— Это не так, — соврал Снейп.
— Я — это вы, Северус, так что не лгите самому себе, — сказал Пйенс. — Вас терзает чувство вины за то, что не спасли Поттера, — и потому вам кажется, что сможете себя простить, если спасете другого мальчика.
— Меня не интересуют ваши беспочвенные домыслы, — отозвался Снейп.
Тут король захлопал в ладоши.
— Слушайте! Слушайте все! — он допил вино, оставшееся на дне бокала, и подставил губы пажу, чтобы тот утер их салфеткой. — Королевский завтрак окончен! Живо вставайте и уходите. Да-да, идите уже, надоели. Король будет отдыхать. А вы, господа лекари, — лакеи поддержали короля под руки, и он с кряхтением слез с кресла, уронив на пол подушки, — вы останьтесь. Я неважно себя чувствую. Переел я, что ли? Или недоел… — король задумался.
Неторопливо, будто исполняя какой-то старинный торжественный ритуал, придворные удалились. Нушрок проводил министра Абажа до двери и сделал вид, что тоже собирается уходить. Но как только колыхающиеся телеса Абажа скрылись за поворотом коридора, Нушрок влетел обратно в обеденный зал.
— Ваше величество, — произнес главный министр так, словно это не Топсед, а он сам был королем, — позвольте мне ненадолго забрать ваших лекарей. Анидаг, моя возлюбленная дочь, приболела.
Король поцокал языком.
— Ах-ах-ах, какое несчастье, мой верный министр, — сказал он с поддельным сочувствием. — Поверьте, нас весьма опечалила весть о болезни вашей прекрасной дочери. Но всё же — не обессудьте, министр Нушрок, — своих лекарей я вам не отдам. Вы и так у меня всё отбираете, — добавил он, надув губы, как капризный ребенок.
В черных глазах Нушрока вспыхнуло раздражение.
— Как, ваше величество?! — проговорил он, наступая на короля. Тот попятился. — Вы откажете человеку, столько лет служившему вам верой и правдой? Безутешному отцу, единственная дочь которого при смерти? О да, при смерти! Ибо все мы смертны, ваше величество, — даже короли. Вашему величеству никогда не следует забывать об этом.
Король замахал на него обеими руками.
— Полно, полно вам, министр! Отчего вы всё время угрожаете своему бедному королю, который, между прочим, любит вас всем сердцем? — сказал он жалобно. — Так уж и быть, забирайте моих лекарей. Всё равно мне захотелось вздремнуть после трапезы… — король зевнул, прикрыв рот ладонью, — и вдруг спохватился: — Но учтите, я отдаю их не насовсем! А то знаю я вас, любезный министр, — король погрозил Нушроку толстым пальцем, — заберете вот так что-нибудь на время, а обратно никогда не возвращаете.
— Благодарю, ваше величество, — сухо сказал Нушрок.
Он коротко поклонился, кивнул Снейпу и Пйенсу, чтобы они следовали за ним, и, резко развернувшись (полы плаща взметнулись — и под ними блеснула шпага), направился к дверям. Северус и Суревес поспешили за Нушроком.
— Час от часу не легче, — прошептал Снейп. — Чего хочет от нас этот коршун?
— Почему вы не радуетесь такой необыкновенной удаче? — отозвался Пйенс с издевкой. — Разве вы не хотели добраться до ключа?
— Хотел, — признал Снейп. — Но как это сделать?
Пйенс хмуро посмотрел на черную фигуру Нушрока впереди.
— Пока не знаю, — вздохнул он.
Глава 3
С трудом поспевая за Нушроком, Северус и Суревес шли по переходам дворца. Чем ближе они подходили к комнатам главного министра, тем чаще им встречались гвардейцы, одетые в черное. В какой-то момент, когда Пйенс и Снейп проходили по открытой галерее над внутренним двориком, Северус взглянул вниз и увидел прохаживающихся по дворику гвардейцев Нушрока. Как воронье, что слетается к полю сражения в ожидании богатой добычи, черные гвардейцы всё прибывали и прибывали в королевский дворец.
Наконец Северус и Суревес оказались в правом крыле дворца, где располагались покои главного министра и его свиты. Стражники распахнули перед Нушроком двери, и тот, не сбавляя шаг, влетел в свой кабинет. Снейп и Пйенс вошли вслед за ним. Как только они оказались за порогом, двери за их спинами захлопнулись. В кабинете не было стульев или кресел, кроме жесткого стула с высокой спинкой за столом, куда сел Нушрок. Северус с Суревесом остались стоять у порога, с опаской наблюдая за главным министром.
Тот снял шпагу с пояса и со звоном положил ее перед собою на стол, прямо на кипы каких-то бумаг.
— Вас подослал Абаж, — заявил он непререкаемым тоном и предостерегающе поднял руку, когда Пйенс попытался возразить. — Я не стану тратить время на то, чтобы выслушивать ваши отговорки. Это неважно. Сколько Абаж вам платит? Уверен, что немного. Абаж всегда был скуп. Он выплачивает своим людям жалованье не золотом, а обещаниями, — Нушрок вскочил со стула, словно не мог усидеть на месте и одной минуты, и принялся ходить взад-вперед по кабинету. В очередной раз проносясь мимо Снейпа и Пйенса, он резко остановился и вперил в Снейпа сверлящий взгляд. — Я заплачу больше, — сказал он. — Ну? Сколько вы хотите? Сотню? Две сотни?
Суревес покосился на Северуса.
— Нас с братом восхищает щедрость господина Нушрока, — осторожно ответил Пйенс. — Но позвольте узнать, какой службы вы от нас ожидаете?
Нушрок сверкнул глазами.
— Ваша речь за королевским завтраком, — произнес он, вернувшись к своему стулу, —весьма меня впечатлила. Ваши особые… таланты могут быть мне полезны. Я хочу знать, — едва присев, Нушрок почти сразу же вскочил и опять подбежал к Снейпу, — знаете ли вы такой яд, от которого человек умирает не сразу? Скажем, через три или четыре дня? Причем так, чтобы казалось, будто жертва умерла естественной смертью? Яды, известные мне, ненадежны и оставляют следы. Это мне не подходит. Так что же? — Нушрок уставился на Снейпа своими широко открытыми птичьими глазами. — Вы способны изготовить такой яд?
— Наверное, да, — пробормотал Снейп, чувствуя себя необыкновенно неловко под взглядом Нушрока. — Определенно да, но…
— …но нам нужно знать, кого именно господин министр желает попользовать нашим зельем, — закончил за него Пйенс, ущипнув Северуса за руку, чтобы тот замолчал.
Нушрок отстранился от Снейпа, зачем-то добежал до своего стола, схватил шпагу, снова бросил ее на гору бумаг.
— Короля, разумеется! — воскликнул он так, будто Пйенс задал невероятно глупый вопрос. — Нашего любимого короля Топседа Седьмого, который вот уже много лет страдает болями в желудке. Его смерть никого не удивит.
— И… вы ждете от нас… помощи в этом предприятии? — спросил Суревес.
Нушрок нетерпеливо передернул плечами.
— Естественно.
Снейпу подумалось, что в убийстве короля нет ничего естественного, — но, похоже, в этой безумной стране так не считали.
— Берите, — приказал Нушрок, швырнув Северусу под ноги увесистый мешочек. — Триста золотых. Будете докладывать мне каждый вечер о… самочувствии его величества.
Снейп снова открыл было рот, чтобы отказаться, но Пйенс наступил ему на ногу и проворно подобрал мешочек.
— Мой брат и я благодарим господина министра за оказанное нам доверие, — сказал Суревес и попятился, оттесняя Северуса к двери.
— Неужели вы действительно намерены отравить короля? — ужаснулся Снейп, когда они вошли в отведенные для лекарей комнаты.
Пйенс фыркнул.
— Разумеется, нет! — ответил он, опускаясь в мягкое кресло, подлокотники и спинка которого были расшиты золотыми попугайчиками. — Мы напоим короля каким-нибудь рвотным или слабительным, чтобы Нушрок решил, будто король отравлен. А сами тем временем раздобудем ключ и сбежим.
Снейп всё еще колебался.
— Не нравится мне эта затея, — сказал он кисло. — Я не испытываю никакого желания вмешиваться в здешние интриги.
— Должен напомнить, что вы уже вмешались в здешние интриги, когда вздумали вызволять юного зеркальщика из Башни смерти, — напомнил Пйенс. — Если бы вы послушали меня… — он замолчал и настороженно замер. — Северус! — прошептал он. — Северус, кажется, кто-то притаился за тем гобеленом. Я слышал какой-то шум…
Снейп тоже прислушался. Стены в лекарских комнатах были толстыми, из зеленого, как будто бутылочного, стекла, и ни один звук из коридора или соседней комнаты не проникал сюда. Но еще мгновение назад Северус, как и Суревес, слышал приглушенный звон, словно за стеной уронили на стеклянный пол что-то металлическое.
— Как жаль, что нельзя просто произнести «Диссендио»! — прошептал Пйенс. Взяв на всякий случай тяжелый подсвечник со стола, он отодвинул гобелен и распахнул обнаружившуюся за ним потайную дверцу.
Из секретного хода вывалился миловидный светловолосый юноша, одетый в шелка цвета молодой листвы.
— Ах, простите меня, господа, — сказал он, поднимаясь с пола и подбирая свою миниатюрную золотую шпагу. — Уверяю вас, я не успел ничего подслушать: выронил шпагу в самый неподходящий момент, — юноша смущенно улыбнулся. — Это подарок моей невесты. Я еще не привык к ней… К шпаге, а не к невесте, конечно. Хотя и к невесте тоже… Вы уже видели мою невесту? — вдруг воодушевился юноша. — Она чудо как хороша, верно?
Пйенс перебил его:
— Мы не знаем ни вашу невесту, ни вас самого, молодой человек. Позвольте спросить, что, во имя Мерлина, вы здесь делаете?
Юноша обратил к нему ласковый взгляд своих больших блестящих светло-зеленых глаз, обрамленных пушистыми ресницами.
— О, приношу свои извинения, мне следовало представиться. Какой же я забывчивый! Меня зовут Китсаволог Абаж, я сын министра Абажа, — юноша склонился в весьма изящном придворном поклоне. — Мой папенька, — сообщил он, — приглашает вас на беседу в свои покои. Прошу следовать за мной, — и юный Абаж, деликатно забрав у Пйенса подсвечник, повел Северуса и Суревеса по темному тайному ходу.
— Весь королевский дворец пронизан сложной сетью тайных ходов, — рассказывал Китсаволог, пока они шли. — Сколько их всего, не знает никто. Интересно, правда? У нас дома такого нет: папенька не любит узкие коридоры. Наш особняк очень большой и просторный, а с балконов открывается восхитительный вид на рисовые поля. Издали кажется, что это огромное зеркало, в котором отражаются облака. Вам обязательно надо побывать у нас в гостях. А в вашей родной стране, господа, есть дворцы с потайными ходами?
— В замке, где мы служили прежде, помнится, была Тайная комната, — ответил Пйенс.
— Всего лишь комната? — разочарованно протянул Китсаволог. — Тайные комнаты есть и у нас дома, только папенька не разрешает мне туда входить. Там он держит неугодных. А у вас кого держали в тайной комнате? Узников?
— Чудовище, — обронил Пйенс.
Юный Абаж восхитился.
— О-о-о! Настоящее чудовище? Наверное, хозяин вашего замка скармливал чудовищу своих врагов? Я читал о таком в книжках. Я вообще люблю читать, но папенька говорит, что от чтения я становлюсь чересчур мечтательным. А! Вот мы и пришли! — Китсаволог толкнул едва различимую в полумраке дверь.
Снейп и Пйенс оказались в большом, выложенном сине-голубой мозаикой зале с огромным бассейном посередине. Из больших окон с зелеными витражами в зал проникал неяркий солнечный свет, и в этих зеленоватых лучах плавали пылинки.
— Папенька, — позвал Китсаволог. — Я их привел.
Тут поверхность бассейна, затянутая болотной ряской, всколыхнулась, и из-под грязной воды показалась голова министра Абажа с прилипшими к лысой макушке водорослями. Парик, в котором Абаж сидел за столом в королевской трапезной, покоился теперь на одном из мраморных шаров, украшающих перильца бассейна.
— Умница, Китсаволог, — пророкотал Абаж, чуточку приоткрыв глаза. — Славный головастик. Иди сюда, поплещись в теплой водичке. И вы присоединяйтесь, господа лекари, — великодушно пригласил он Снейпа и Пйенса. — Вода сегодня весьма хороша.
Китсаволог тут же присел на перильца, снял туфли и чулки и опустил ноги в бассейн — а Северус и Суревес брезгливо посмотрели на мутную воду с плавающими по ее поверхности кувшинками.
— Благодарим покорно, — сказал Пйенс. — Вашим слугам, достопочтенный министр, не мешало бы чистить бассейн почаще.
Абаж захохотал — вернее, забулькал, потому что опять погрузился в воду.
— Болотная вода полезна для кожи, — сказал он, выныривая. Следует признать, кожа у министра Абажа и правда была удивительно гладкой и свежей — но это его ничуть не украшало.
— Зачем мы здесь? — спросил Пйенс подозрительно.
Абаж растянул в улыбке пухлые губы.
— Признаюсь, как только вы, господа лекари, появились в обеденном зале, у меня возникло страстное желание побеседовать с вами, — в глубоком голосе министра не было ни намека на страсть — скорее, в нем сквозило равнодушие. — Полагаю, вы знаете, как приятно порой бывает провести время в задушевной беседе с новыми, интересными людьми. Вы, верно, можете рассказать много занимательных историй о землях, где вы побывали… людях, которых вы встречали… всевозможных чудесах и диковинках… Я прав, господа чужестранцы? — Абаж разомкнул веки и внимательно посмотрел на Снейпа и Пйенса.
— Не думаю, господин министр, — ответил Суревес. — Мы всего лишь бедные зельевары и едва ли сможем хоть чем-нибудь удивить столь мудрого и опытного царедворца, как вы.
— Папенька, попросите господ лекарей рассказать про чудовище в тайной комнате, — встрял Китсаволог, шлепая по воде голыми ступнями. — Это очень интересная история!
Абаж похлопал сына по колену мокрой ладонью.
— Помолчите, Китсаволог, — сказал он ласково, но в этой ласковости слышалось что-то угрожающее. — Где ваши манеры, юный головастик? Негоже перебивать старших.
— Простите, папенька, — юный Абаж виновато опустил голову.
Его отец вновь повернулся к Снейпу и Пйенсу.
— Как вам понравился королевский дворец? — поинтересовался он светским тоном. — Не правда ли, наш возлюбленный король и его придворные весьма утонченны, изысканны и доброжелательны? Вы уже имели удовольствие познакомиться с кем-нибудь из них? — Северус и Суревес молчали, и поэтому Абаж добавил: — С нашим благородным главным министром, например?
Снейп и Пйенс обеспокоенно взглянули друг на друга.
— Ваша проницательность, господин министр, поистине поразительна, — выдавил из себя Суревес.
Абаж удовлетворенно прикрыл глаза.
— Вы мне льстите, господа лекари, — проговорил он, не размыкая век. — Но если вам и в самом деле посчастливилось поближе узнать нашего самоотверженного и преданного королевству главного министра, вы, несомненно, уже оценили по достоинству все достоинства его характера. Его прямодушие… честность… и, бесспорно, благородство натуры. Я сам… — Абаж слегка оттолкнулся от бортика бассейна и подплыл к Снейпу и Пйенсу. Северус с отвращением увидел под расступившейся болотной ряской очертания громадного тела министра Абажа. — Да-да, я сам с первой же минуты моего знакомства с господином Нушроком (а было это очень давно, во времена моей безвозвратно ушедшей юности) был очарован этим прекраснодушным человеком. Я горжусь и дорожу нашей с ним дружбой почти так же, как горжусь и дорожу честью своего рода, и уверяю вас, господа ученые: чем больше вы будете узнавать министра Нушрока, тем больше вы будете восхищаться им. Посудите сами: его острый ум и пламенное сердце составляют опору королевской власти. Он служил еще отцу нынешнего короля, его величеству Топседу Шестому, которого однажды утром нашли мертвым в собственной постели. Старший брат нашего короля, Нарит Девятый, тоже мог в любых делах королевства полагаться на поддержку и мудрый совет своего главного министра. К несчастью, в один прекрасный день его величество Нарит отправился в горы и сорвался в пропасть… О, господа лекари, вам не вообразить того горя и отчаяния, в которые повергла министра Нушрока безвременная гибель его возлюбленного повелителя! Ведь король Нарит Девятый, как рассказывают, сорвался в пропасть прямо у Нушрока на глазах, ибо главный министр со своими гвардейцами сопровождал короля в тот черный день… А теперь, как вы могли убедиться, наш благородный министр Нушрок верой и правдой служит королю Топседу Седьмому. Остается лишь гадать, как именно король завершит свой земной путь: найдут ли его мертвым в постели или он по трагической случайности сорвется в пропасть… Насколько мне известно, господа лекари, — тут Абаж полностью раскрыл глаза, словно жаба, заприметившая муху, и остановил на лице Снейпа хитрый, проницательный взгляд, — разумеется, это всего лишь моя догадка… господин Нушрок уже сделал вам некое весьма необычное предложение, от которого вы, конечно же, не могли отказаться?
Снейп и Пйенс не знали, как им следует ответить. Впрочем, Абаж, похоже, и не ждал от них ответа. Он продолжил, вновь опустив веки:
— Ох уж этот Нушрок… Любит затевать свои игры за моей спиной… Вы, я полагаю, уже заметили, что главный министр наводнил дворец своими гвардейцами? Пусть, я не против. Нет-нет, я совсем не против… Я могу лишь порадоваться столь похвальному рвению моего доброго друга — как и тому, что его зеркальные мастерские перестали делать кривые зеркала и начали изготовлять пушки. Согласитесь, это весьма дальновидный поступок. Но всё же мне хотелось бы знать… для собственного душевного спокойствия… — Абаж погладил пальцем лепесток кувшинки, — какие шаги предпринимает мой старый друг Нушрок. И если вы, господа ученые, будете так любезны сообщать мне… просто из дружеской симпатии… что поделывает главный министр в своих покоях… о чем он говорит и с кем он говорит… я был бы весьма… — Абаж пошарил на дне бассейна и выудил откуда-то из под себя хилый мешочек с монетами. — Весьма и весьма признателен, — с этими словами он протянул мокрый мешочек Снейпу. Тот с брезгливостью взял его.
— Своим поручением вы оказали нам честь, господин министр, — сказал Пйенс. — Но почему вы думаете, что наши сведения будут для вас полезны? Министр Нушрок едва нас знает и, насколько я могу судить, не особенно доверяет нам. Он думает, что мы — ваши люди.
Абаж медленно кивнул.
— Подозрения господина Нушрока не лишены оснований, — произнес он. — Мне незачем кривить душой перед вами, раз уж всё случилось по-другому… Мы с моим добрым другом Нушроком пришли к… соглашению. Оно заключалось в следующем: лекарь и его помощник, приглашенные к королевскому двору, на полпути к городу… конечно же, совершенно случайно… падают в пропасть, и вместо них я… и главный министр Нушрок… присылаем королю собственных лекарей. Вот в чем заключался наш маленький план. Но, как я вижу, многоуважаемый церемониймейстер опередил нас, и вы благополучно добрались до дворца, бесконечно обрадовав всех нас своим появлением, — Абаж опять заулыбался. — Что же до благорасположения к вам министра Нушрока — поверьте моему опыту, он к вам расположен. Просто выражает это… в своей манере. Станет ли он со временем доверять вам чуть больше или чуть меньше — нельзя сказать наперед. Лишь в одном я могу вас заверить: вы, господа, относитесь именно к тому типу людей… если выражаться точнее, мужчин… к которым министр Нушрок испытывает… скажем так, симпатию, — и Абаж подмигнул — а может, просто смаргивал капельки воды с глаз, — но Снейп всё равно почувствовал себя неловко.
— Вы имеете в виду, что главный министр… — начал Пйенс.
— О да, — отозвался Абаж. — Я имею в виду именно это. При дворе нелегко скрывать свои маленькие секреты. И могу ли я осуждать моего давнего друга Нушрока? Каждый из нас имеет право на небольшие радости в этой безрадостной жизни, — Абаж тяжело вздохнул. — Кто знает, выиграю ли я, поставив на вас? Но и проигрыш мне не грозит. Так почему бы не сыграть в эту забавную игру? Ступайте, господа лекари, — Абаж откинулся на спину — и на его мокрой груди ярко заблестел ключ. — Смотрите и слушайте внимательно — и приходите ко мне, когда нам с вами будет о чем… побеседовать, — и Абаж с бульканьем погрузился под воду.
Китсаволог вытащил ноги из бассейна, вытер их одним из полотенец, лежавших на бортике, надел чулки и туфли и подошел к Снейпу и Пйенсу. Теперь Китсаволог уже не казался им таким миловидным: в его чертах угадывались черты отца. Северус подозревал, что с возрастом этот красивый юноша станет такой же отвратительной жирной жабой, как и министр Абаж.
— Пойдемте, господа, — сказал Китсаволог. — Я выведу вас отсюда — иначе, боюсь, вы можете заблудиться в здешних тайных ходах.
Он вновь зажег свечи в подсвечнике, открыл потайную дверь, и Снейп и Пйенс в смятении покинули купальню.
— Эти папенькины «деловые беседы» ужасно скучные, — посетовал Китсаволог. — Но я рад, что с сегодняшнего дня вы будете часто бывать у нас. Уверен, мы с вами подружимся. А что, если… — младший Абаж ненадолго задумался. — Да! Что, если я познакомлю вас с моей невестой? О, она вам обязательно понравится, и вы сразу же согласитесь со мной, что ее невозможно не полюбить. Моя невеста — единственная дочь министра Нушрока, Анидаг. Какое дивное имя — Анидаг, правда? А сама она еще прекраснее. Такой красавицы не сыщешь во всем королевстве: кожа белая, как лилии, а глаза черные и искрятся, как драгоценные камни, которые она так любит. Когда я женюсь на ней, я буду дарить ей драгоценности каждый день. Конечно, наш брак устроили наши родители, — продолжал болтать Китсаволог, — но даже если бы это не было решено за меня, я бы всё равно на ней женился. Однако все-таки как здорово, что папенька и господин Нушрок захотели нас поженить! А то бы я, верно, не осмелился подступиться к такой гордой красавице… Тем более, многие говорят, что я еще слишком юн. Но папенька сказал, что наша с Анидаг женитьба — это восстановление старинных традиций. Знаете, наши семьи — семьи Абажей и Нушроков — издавна связывали узы рыцарской дружбы. С тех давних пор даже остался подземный ход, соединяющий наше поместье и замок Нушроков. Я часто мечтаю о том, что если бы мы с Анидаг жили не во дворце, а в наших родных домах, мы могли бы видеться в этом подземном ходе. Разве не романтично? Но папенька говорит, мы не должны покидать королевский дворец до свадьбы. А скоро мы с Анидаг поселимся здесь насовсем, — сообщил Китсаволог заговорщицким шепотом. — Папенька сказал, что я буду королем, а Анидаг — моей королевой. Только это большой секрет.
Наконец они остановились перед потайной дверцей, еще более узкой и низенькой, чем та, что вела в купальню Абажа. Китсаволог деликатно постучал и вошел.
За позолоченным трюмо на посеребренных ножках в виде птичьих лап, спиной к вошедшим, сидела молодая женщина. Ее густые черные волосы были собраны в высокую прическу, и взгляду Снейпа открывалась длинная молочно-белая шея и спина в широком вырезе черного домашнего платья.
— Моя невеста вот уже много лет носит траур по своей матери, — шепнул Китсаволог Снейпу и Пйенсу. — Я еще не говорил, что Анидаг очень добродетельна? Душенька, — обратился он к невесте, — а вот и я, ваш снедаемый страстью поклонник.
Анидаг отложила письмо, которое до этого писала, и обернулась к вошедшим. Снейп увидел, что она поразительно похожа на Нушрока: те же пылающие глаза, тот же нос с горбинкой, те же надменные твердые губы. Но при этом — Снейпу пришлось признать — Анидаг и правда была необыкновенно красива.
— Ах, это снова вы, мой возлюбленный жених, — произнесла она звенящим певучим голосом. — Я счастлива вас видеть. Но я была бы куда более счастлива, — в глазах Анидаг под темными ресницами блеснуло раздражение — точь-в-точь, как совсем недавно у ее отца, — если бы вы не радовали меня своими визитами по дюжине раз на дню. Как видите, мне сейчас не до любовных признаний. Я должна готовиться… — в этот момент Анидаг заметила Снейпа и Пйенса, всё еще стоящих в потайном ходе, и закончила: — к свадебной церемонии.
— Но, душенька, — юный Абаж приблизился к Анидаг и прижал к груди ее узкую холеную руку, сверкающую перстнями, — я всего лишь хотел познакомить вас с моими новыми друзьями. Это королевский лекарь Северус Снейп и его помощник Суревес Пйенс. Или… Ах, простите великодушно, вы с братом такие похожие!
Анидаг с прищуром посмотрела на Снейпа и Пйенса.
— Я знаю, кто они такие, — сказала она. — Отец разговаривал с ними в своем кабинете после завтрака.
— Мы тоже знаем, кто вы, — огрызнулся Пйенс: его до глубины души поразила блистающая красота Анидаг. — Та самая единственная дочь министра Нушрока, которая еще утром была при смерти.
Анидаг постучала пальцами по спинке своего стула.
— Вы непозволительно дерзки для смерда, сударь, — проговорила она высокомерно. — Или близкое знакомство, что вы свели с министром Абажем, вскружило вам голову? — она бросила взгляд на мокрый мешочек в руке Снейпа. — Мой долг, как дочери главного министра, предостеречь вас, господа: когда кружится голова, нелегко удержаться на хрустальном паркете королевского дворца!
— С вашего позволения, госпожа, я всё же попытаюсь, — парировал Пйенс. — Боюсь, как бы вы не поскользнулись на хрустале в своих изящных туфельках.
Анидаг порывисто поднялась.
— Поостерегитесь, сударь! — воскликнула она. — Пережить удар кинжалом в темном дворцовом переходе куда труднее, чем взять свои слова обратно!
Юный Абаж всплеснул руками.
— Душенька моя, умоляю, не сердитесь по пустякам! — сказал он, целуя Анидаг руку. — Я убежден, что господин Снейп… или Пйенс… не желал вас оскорбить. Он просто неверно выразился, не так ли, господин Пйенс? Душенька, будьте снисходительны. Они чужестранцы и еще не успели освоиться при нашем галантном дворе.
Анидаг сверкнула глазами на Суревеса.
— Советую вам поскорее освоиться, сударь, — сказала она. — Падение на хрустальный паркет может быть очень болезненным. Мы отложим нашу дискуссию до вечера, — Анидаг вернулась за трюмо. — После ужина я пришлю за вами Асырк, мою камеристку.
— Вот и славно, — Китсаволог просиял, обрадованный тем, что всё обошлось. — Вот и хорошо, после договорите. До встречи за обедом, моя душенька. Я буду считать минуты!.. — и, уходя, послал невесте воздушный поцелуй.
Продолжение в комментариях
Автор: Magnus Kervalen
Бета: анонимный доброжелатель
Фэндомы: Гарри Поттер, Королевство кривых зеркал
Размер: миди
Пейринг/Персонажи: Нушрок/Снейп, упоминаются Анидаг/Пйенс (отражение Снейпа)
Категория: слэш, джен
Жанр: повесть-сказка
Рейтинг: R
Предупреждения: AU, сомнительное согласие, упоминается гет
Краткое содержание: Эта история — о Северусе Снейпе, который вдруг увидел себя со стороны. Конечно, это нисколько не помогло ему избавиться от своих недостатков (а лишь раздражало его еще больше), но зато Северус убедился, что любые, даже немаленькие, недостатки характера могут сослужить хорошую службу. Особенно если нежданно-негаданно попадаешь в сказочную страну, где у королей, министров и придворных дам недостатков еще больше и они еще хуже, чем у тебя.
Примечание: Автор нежно любит «Королевство кривых зеркал» вместе с его наивным обличительным пафосом и постарался сохранить «кривозеркальный» стиль повествования.
Написано для команды Снейпа на WTF-2015.
Посвящение: Для Киска-Мурыська в подарок на День Рождения.
читать дальшеГлава 1
Я расскажу вам о Северусе Снейпе, который вдруг увидел себя со стороны. Конечно, это нисколько не помогло ему избавиться от своих недостатков (а лишь раздражало его еще больше), но зато Северус убедился, что любые, даже немаленькие, недостатки характера могут сослужить хорошую службу. Особенно если нежданно-негаданно попадаешь в сказочную страну, где у королей, министров и придворных дам недостатков еще больше и они еще хуже, чем у тебя. Впрочем, лучше я расскажу всё по порядку.
В тот день лорд Волдеморт вел себя из рук вон плохо и натравил на Северуса Нагайну. Что произошло потом, вы и сами прекрасно знаете. Но, как известно, нет такого мальчика или девочки, которые не хотели бы изменить ход событий. И совсем не имеет значения, сколько этим мальчикам или девочкам лет. Вот и Северус Снейп хотел всё изменить. Кровь хлестала у него из горла, он совсем ослабел и уже не мог двигаться, но мысль о том, что ему не удалось спасти Гарри, не давала Северусу потерять сознание. Так он лежал, бездумно глядя в стену Визжащей хижины — и неожиданно увидел зеркало.
Это было большое, красивое старинное зеркало, напоминающее Зеркало Еиналеж. Северус не знал, как оно оказалось в хижине, но его удивило вовсе не это. Дело в том, что внутри зеркала что-то мелодично звенело, а по стеклу бежали голубые волны. С каждым мгновением они становились всё голубее и голубее, а когда, наконец, рассеялись, Северус обнаружил, что стекло исчезло — осталась только рама. Но не успел Снейп обдумать это чудесное исчезновение (вы же помните, что он умирал, а когда умираешь, мысли в твоей голове ворочаются медленно-медленно), как отражение Северуса приподнялось, огляделось и село.
— Могу я поинтересоваться, — сказало отражение противным ехидным тоном, словно обращалось не к профессору Северусу Снейпу, а к нерадивому студенту, — долго еще вы намереваетесь лежать без толку?
— А что прикажете мне делать? — огрызнулся Снейп. — Я, как видите, умираю.
— Подумаешь! — хмыкнуло отражение, скорчив недовольную гримасу. — Потрудитесь встать, лентяй. Зеркало не будет ждать вас вечно.
Снейп хотел было возразить, что сейчас он не в состоянии не то что встать, а даже пошевелить рукой или ногой — но в этот же самый момент, к собственному изумлению, ощутил необъяснимый прилив сил. Северус попробовал повернуть голову, и это ему удалось. Тогда он оперся о стену и легко поднялся на ноги.
— Ну же, поторопитесь! — приказало отражение. Оно высунулось из рамы, схватило Снейпа за руки и втянуло его в зазеркалье.
Теперь взгляд Северуса прояснился, и он смог как следует разглядеть своего нежданного собеседника. Перед ним, всё еще держа Снейпа за руки, стоял тощий, немолодой и — что уж тут скрывать — не особенно привлекательный человек с сальными черными волосами, бледной кожей и большим носом с горбинкой. Черные глаза смотрели неприязненно и настороженно.
— Кто вы такой? — спросил Снейп.
— Меня зовут Суревес Пйенс, — ответил незнакомец.
— Какое странное имя, — сказал Снейп.
— Ничего странного, — оскорбился тот. — Это ваше имя наоборот. Я ваше отражение, если вы до сих пор не заметили.
Снейп снова оглядел Суревеса Пйенса с головы до ног. «Неужели я выгляжу так плохо?» — подумал он, но произносить вслух не стал и вместо этого спросил:
— Где мы?
— По другую сторону зеркала, — ответил Суревес. — Глядите, — он указал куда-то в сторону рамы.
Снейп оглянулся. Он увидел в зеркале Визжащую хижину и себя самого, лежащего без движения на полу.
— Что это значит? — прошептал он.
— Там, за зеркалом, вы на пороге смерти, — объяснил Суревес Пйенс. — Сколько бы вы ни пробыли в зазеркалье, там, — Суревес кивнул на Визжащую хижину, — вы окажетесь в тот же день, в тот же час и даже в ту же самую секунду, когда вы переступили через раму. Так что, как видите, разумнее остаться здесь. Как только вы вернетесь, вы вновь окажетесь при смерти.
— Выходит, я никогда не смогу вернуться?
— Только если вам не вздумается свести счеты с жизнью, — цинично усмехнулся Пйенс. — Да что с вами? Я ваше отражение, и прекрасно знаю, что в вашей жизни там нет и никогда не было ничего хорошего.
Северус отвернулся от зеркала.
— Просто… я так и не смог сделать то, что должен был, — сказал он.
— Вы о Поттере? Бросьте, Северус, вы сделали для этого зазнавшегося мальчишки больше, чем он заслуживает, — сказал Пйенс. — А вместо благодарности он только и делал, что досаждал вам. Чему удивляться? Ведь он такой же, как его отец. Лучше взгляните туда, — Суревес махнул рукой. — Как думаете, что это за город? Похож на иллюстрацию в книге со сказками.
И верно: Северусу открылся удивительный вид. Снейп и Пйенс стояли на вершине огромной стеклянной лестницы. Она вела вниз, к городу, где дома, лавки, дворцы и даже старая крепостная стена, опоясывающая город, были из блестящего разноцветного стекла. Стекло ослепительно переливалось в лучах солнца.
— Мы можем спуститься туда, — предложил Пйенс. — Во всяком случае, хуже того, что произошло с вами в Визжащей хижине, уже не будет.
Но Снейп по-прежнему колебался. Вдруг откуда-то сзади послышался звон копыт — именно звон, а не топот, потому что лошади бежали по мелодично звенящей стеклянной лестнице. Северус обернулся — и, к ужасу своему, не увидел ни зеркала, ни Визжащей хижины в нем — а только вершину холма, с которого прямо на него с Пйенсом ехала сверкающая карета, запряженная шестеркой белых лошадей.
— Идиот, в сторону! — вскрикнул Пйенс, оттаскивая Снейпа с лестницы, — и как раз вовремя: спустя одно мгновение передняя пара лошадей проскакала там, где еще секунду назад стоял Северус. Мимо ошеломленного Снейпа, грохоча посеребренными колесами, пронеслась карета, и кто-то высунулся из ее окна, оглядываясь на Снейпа и Пйенса.
— Сто-о-ой! — закричал кучер, осаживая лошадей.
Карета остановилась в нескольких шагах от Северуса, заскользив колесами по широкой стеклянной ступени. Дверь кареты распахнулась, и из нее показалось брюзгливое лицо какого-то старика, напудренного и нарумяненного.
— Послушайте, голубчики! — заговорил старик дребезжащим голосом. — Что за дерзость! Их ждут во дворце, сам церемониймейстер, — тут старик надменно поджал губы, — разыскивает их по всему королевству, а они прогуливаются по Звенящей Лестнице как ни в чем не бывало! Эй, лакеи! — крикнул он разряженным здоровякам, которые держались так важно, словно они — самые что ни на есть высокородные господа. — Привести ко мне нового королевского лекаря и его помощника!
Лакеи спрыгнули с запяток кареты, подбежали к Северусу и Суревесу и, взяв их под руки, подтащили к церемониймейстеру.
— Какая удача, что я вас заметил, — сказал он, удовлетворенно оглядев Снейпа и Пйенса. — А то главный министр Нушрок вызвался встретить вас самолично. Мы уж думали, что найдем вас на дне пропасти со сломанными шеями. Славно, что я опередил министра Нушрока! — церемониймейстер потер сухие старческие ладони. — Его величество будет мною доволен. Ну-ка, живо полезайте в карету, — велел он Снейпу и Пйенсу. — Вы удостаиваетесь большой чести: прибыть в королевский дворец вместе с церемониймейстером его величества короля Топседа Седьмого!
Церемониймейстер махнул лакеям кружевным платком, и те бесцеремонно втолкнули Снейпа и Пйенса в карету. Дверь захлопнулась, кучер стегнул лошадей, и карета покатилась дальше, подскакивая на каждой ступени.
— Каким же надо быть гением, чтобы ездить в карете по лестнице, — пробормотал Пйенс, трясясь в карете рядом со Снейпом.
— Вы не о том думаете! — шепнул ему Снейп. — Я попытался сотворить Петрификус Тоталус, но ничего не произошло! Понимаете? Заклинание не сработало!
Пйенс вцепился в руку Снейпа.
— Что?! Не хотите ли вы сказать, что мы очутились… в мире без магии?! — прошептал он.
Северус кивнул.
— Кажется, так. Или в этом мире действуют другие магические законы — отличные от тех, что действуют в нашем мире.
— Мерлин мой! Это же катастрофа! — отозвался Суревес.
— О чем это вы там шепчетесь, господа ученые? — подал голос церемониймейстер. — Уж не замышляете ли вы государственную измену? Самонадеянные юнцы! Еще не прибыли в королевский дворец, а уже плетут интриги! Что за времена… Вот, помнится, в годы моей молодости всё было по-другому. Юноши оказывали почтение старшим и никогда не лезли вперед, когда всеми уважаемые пожилые люди строили друг другу козни. Эх, какие славные были дни! — церемониймейстер мечтательно вздохнул.
Пйенс возразил ядовито:
— Во-первых, господин церемониймейстер, мы с коллегой обсуждали красоты вашего королевства, а не готовили заговор. А во-вторых, мы уже давно не юнцы, а достойные ученые мужи.
— Вы только их послушайте! Достойные ученые мужи! — сварливо отозвался церемониймейстер. — Вот, взгляните-ка в зеркало! — он достал из складок своего парчового камзола зеркальце с золоченой ручкой и протянул его Снейпу и Пйенсу. — Что скажете?
Из зеркала на Снейпа и Пйенса смотрели два длинноносых юнца, некрасивых, застенчивых, да вдобавок ко всему еще и прыщавых. Северус и Суревес переглянулись.
— Так вот какая магия в этом мире! — прошептал Пйенс.
Карета въехала на площадь, напоминающую витраж: она была вымощена фигурными кусочками разноцветного стекла. Нарядные дамы и кавалеры прохаживались вокруг фонтана, из которого били кристально чистые струи. Когда эти струи падали в бассейн, то разбивались на тысячи сверкающих осколков, отчего всё вокруг наполнялось мелодичным звоном. Карета церемониймейстера отражалась в кривых зеркалах, расставленных повсюду, и превращалась в отражении то в крохотный спичечный коробок, то в тыкву, а то и в целый дом. Колеса кареты с веселым звоном прокатились по площади, и лошади повлекли карету дальше.
В какой-то момент Снейп и Пйенс заметили, что дома, прежде такие красивые, высокие и блестящие, становятся всё ниже и беднее. Здесь тоже стояли кривые зеркала, но на их грязных (а кое-где и треснутых) стеклах уже не плясали солнечные зайчики. Копыта лошадей процокали по темному переулку. Впереди показалась длинная стена из волнистого черного стекла, над которой плыли клубы дыма. Снейпу и Пйенсу стало трудно дышать.
— Зеркальные мастерские министра Нушрока, — объяснил церемониймейстер, закрывая рот и нос шелковым платком с вышитым на нем вензелем. — Эй, кучер! — он постучал в стенку кареты. — Любезный, подстегни лошадей, пока мы тут не задохнулись!
Но карета ехала медленнее и медленнее, пока совсем не остановилась.
— Что такое? — проворчал церемониймейстер. — Почему встали?
— Впереди настоящее столпотворение, господин, — ответил кучер. — Столько народу — не проехать.
Церемониймейстер, всё так же закрывая лицо платком, выглянул в окошко.
— Опять эти несносные зеркальщики бунтуют! — воскликнул он. — Но не тревожьтесь, господа лекари: я вижу черные колеты личной гвардии Нушрока. Они быстро образумят бунтовщиков.
Снейп тоже посмотрел в окно кареты. Полуобнаженные худые люди — должно быть, работники зеркальных мастерских — сгрудились вокруг бледного подростка, лежащего на мостовой без сознания. Человек в разноцветной одежде бил его кнутом.
— Наверное, зачинщик беспорядка, — равнодушно сказал церемониймейстер. — Еще один бездельник и бессовестный лгун!
Вот, расчистив себе дорогу ударами хлыстов, к юноше и его мучителю подъехали всадники на вороных конях. Один из них, одетый богаче остальных, резко осадил жеребца — так, что тот встал на дыбы.
— Что случилось, главный надсмотрщик? — бросил предводитель всадников человеку в разноцветной одежде.
Надсмотрщик склонился в низком поклоне.
— Этот мальчишка, господин министр, — почтительно проговорил надсмотрщик, отчего-то избегая встречаться взглядом со всадником, — не хочет работать. Только вчера появился в мастерской, а уже подстрекает работников к восстанию.
Министр спрыгнул с коня и стремительно — полы его плаща взметнулись за спиной, как черные крылья, — подошел к юноше.
— Почему ты не хочешь работать? — спросил он, приподняв голову юноши эфесом шпаги. Говорил министр быстро, отрывисто, даже несколько нервно, и всё шарил вокруг своим страшным немигающим взглядом, словно отыскивал изменников в толпе зеркальщиков.
— Господин министр, — ответил юноша еле слышно. — Я голоден… Мне трудно работать. Взгляните на мои руки — они покрыты язвами оттого, что я отравлен ртутными парами. Из скупости вы не желаете заменить оловянно-ртутную амальгаму серебром. Неужели серебро вам дороже, чем жизни людей? — пошатываясь, юноша поднялся на ноги. — Братья! — воскликнул он неожиданно сильным голосом. — Доколе мы будем терпеть всё это? Нас угнетают богачи! Они жиреют в своих дворцах, тогда как мы, рабочий народ, загибаемся ради их богатства! Они расставили по всему городу кривые зеркала, чтобы обманывать простых людей! — юноша нагнулся, поднял камень и швырнул его в зеркало. Осколки стекла брызнули на мостовую. — Я рад, что разбил это проклятое зеркало! — выкрикнул юноша в лицо министру. — Хоть одним лживым зеркалом будет меньше на свете!
Толпа ахнула. Церемониймейстер тоже схватился за сердце.
— Неслыханно! — воскликнул он. — Разбить кривое зеркало! Да это же измена королю и королевству!
А снаружи министр кричал своим гвардейцам, и его голос срывался на истерично-высокие нотки:
— Взять его! В Башню смерти изменника!
Два гвардейца схватили юношу и потащили по переулку. Его лицо было бледным, но глаза сверкали отчаянной решимостью.
— Прощайте, братья! — крикнул он, обернувшись. — Помните: меня зовут Гурд! Меня зовут Гурд! И я не побоялся умереть ради правды!
Толпа заволновалась, загудела, зароптала, двинулась было на гвардейцев, но те в конце концов оттеснили зеркальщиков своими копьями. Министр вскочил в седло и махнул гвардейцам перчаткой. Всадники окружили своего господина, и министр, жестоко пришпорив коня, умчался прочь.
— Что будет с тем юношей? — взволнованно спросил Снейп церемониймейстера. — И что за Башня смерти?
— Неужели вы, чужестранцы, никогда не слышали о нашей знаменитой Башне смерти? — улыбнулся церемониймейстер. — Башня смерти — это королевская тюрьма, из которой еще никому не удавалось бежать. Кандалы в Башне изобрел сам министр Нушрок. Их можно открыть лишь одним-единственным ключом, который хранится у короля. Когда королевский суд выносит смертный приговор, узника сбрасывают с вершины Башни смерти, и его тело разбивается на тысячу осколков. Вот какая участь ожидает того наглого мальчишку-зеркальщика!
Снейп задумался и надолго замолчал. Суревес незаметно от церемониймейстера ткнул Северуса пальцем под ребра.
— Что это с вами? — прошептал Пйенс. — Неужто вас тревожит судьба какого-то незнакомого подростка?
Снейп не отвечал.
— Странно, — заметил Суревес. — Что-то раньше я не замечал, чтобы вас волновали страдания юношей. Взять хотя бы Невилла Лонгботтома…
— Помолчите, Пйенс! — вскинулся Северус. — Этого ни в чем не повинного юношу обрекли на смерть! Неужели вы настолько бесчувственный?
— Это я бесчувственный? — ехидно переспросил Пйенс. — Я — ваше отражение, Снейп. Вы еще не поняли? Я — как вы!
Снейп, возмущенный до глубины души (ему совсем не хотелось признавать, что Пйенс прав), собрался было возразить и подбирал слова для достойного ответа. Но тут церемониймейстер радостно возвестил:
— А вот и королевский дворец, господа лекари! Наконец-то мы приехали!
И карета с веселым звоном миновала распахнувшиеся хрустальные ворота.
Глава 2
Церемониймейстер провел Снейпа и Пйенса в обеденный зал. За огромным, уставленным всевозможными яствами столом уже собрались придворные. В высоком кресле во главе стола, на нескольких бархатных подушках восседал король Топсед Седьмой. Он оказался забавным толстячком с румяным, капризным, каким-то бабьим лицом, заплывшими жиром глазками и короткими руками и ногами. Если бы расшитые скатерти не спускались со стола к самому полу, Северус и Суревес увидели бы, что король болтает под столом толстыми ногами в атласных туфлях.
— Кто там еще? — недовольно спросил король, поднимая голову от блюда с фаршированным фазаном и шлепая блестящими от жира губами. — Кто смеет прерывать королевскую трапезу? Послушайте, это просто невыносимо, — пожаловался он министру Нушроку, сидевшему тут же, за столом. — Во дворце слишком много людей. Они шныряют повсюду, открывают двери, заглядывают за занавеси, подсматривают, подслушивают и суют свой нос в королевские дела.
Церемониймейстер склонился в придворном поклоне, вытянув вперед тощую ногу в черном чулке.
— Прошу извинить мое опоздание, ваше величество, — почтительно проговорил он. — Ваш покорный слуга всего лишь привез во дворец новых королевских лекарей.
Король пододвинул к себе яйцо на золотой подставке.
— Новых лекарей? — он разбил ложечкой скорлупу яйца. — Разве наш любезный главный министр Нушрок не сбросил их в пропасть? — король игриво взглянул на Нушрока и захихикал. Придворные тоже подобострастно рассмеялись. — Ну, что застыл, как истукан? Веди их сюда! Мы желаем посмотреть на них, — приказал король церемониймейстеру, нетерпеливо махнув пухлой ручкой.
Снейп и Пйенс двинулись вдоль стола к королевскому креслу. Церемониймейстер медленно и чинно выступал впереди. Хрустальный паркет позванивал под каблуками его туфель. Разряженные в пух и прах господа и дамы поворачивали головы, с любопытством рассматривая Северуса и Суревеса, и возбужденно шептались друг с другом. Проходя мимо главного министра, Снейп услышал, как тот, склонив к своему соседу загнутый книзу нос, похожий на клюв, прошептал с плохо скрываемой яростью:
— Это ваших рук дело, министр Абаж?! Лекари? Откуда?! Я знаю — это всё ваши козни! Еще недавно вы были единодушны со мной в этом вопросе — а теперь плетете интриги за моей спиной!
— Клянусь вам, главный министр, я удивлен не меньше, чем вы, — ответил его собеседник тоже шепотом.
Наконец Снейп и Пйенс приблизились к королевскому креслу. Церемониймейстер зашипел на ухо Северусу: «Кланяйтесь, кланяйтесь же, болваны!» — и Снейпу и Пйенсу пришлось изобразить некое подобие поклона.
Король поерзал на подушках, пытаясь усесться повыше, и оглядел своих новых лекарей.
— Превосходно, превосходно, — проговорил он с благосклонной улыбкой. — Вы, верно, близнецы? Какая прелесть. Милейшие, а кто из вас, собственно, лекарь, а кто — помощник?
— Лекарь — он, — быстро ответил Суревес. Северус наградил его испепеляющим взглядом.
— Прекрасно, прекрасно, — король облизнул толстые губы. — Расскажите же своему королю, что вы умеете.
Снейп растерялся. Пйенс пришел ему на помощь:
— Ваше величество, — сказал Суревес, — ваши скромные слуги обладают глубочайшими познаниями в искусстве зельеварения. Мне и моему высокочтимому коллеге известно, как разлить по флаконам славу, как сварить триумф и даже как заткнуть пробкой смерть…
— Заткнуть пробкой смерть? — изумился король. — Как же это делается, господа ученые?
Пйенс снова поклонился.
— Я имел в виду, ваше величество, что мы с моим многомудрым коллегой достигли больших успехов в изготовлении ядов, — объяснил он. — Вредящее зелье, Уидосорос, яд докси, яд акромантула, яд крильмара, яд глизня — словом, любая смерть по вашему августейшему выбору.
Снейп вздрогнул: он почувствовал на себе чей-то неприятный пристальный взгляд. Поискав глазами, Снейп увидел, что министр Нушрок, отвлекшись от своего спора, внимательно вслушивается в болтовню Пйенса, глядя на него и на Северуса своими круглыми, как у хищной птицы, горящими глазами. Король же, напротив, заскучал, начал позевывать и, в конце концов, прервал Суревеса:
— Достаточно, голубчик. Король уже убедился в том, что вы и ваш коллега — знатоки своего дела. Король доволен. Мы продолжим нашу беседу как-нибудь после… А сейчас давайте покушаем, — и Топсед жестом пригласил Снейпа и Пйенса сесть за стол.
К неудовольствию Северуса, лакеи усадили их с Суревесом прямо напротив Нушрока, и тот сразу же впился в лицо Снейпа своим страшным взглядом, будто хотел прожечь в нем дыру. От такого пристального внимания Северусу стало немного не по себе.
— Скажите-ка, министр Абаж, что это у вас так блестит на шее? — спросил король, выуживая испачканными в жире пальцами вишенку из десерта.
Надменный господин в зелено-золотом костюме — тот самый, которого Нушрок обвинил в интриганстве, — медленно повернул к королю большую голову и чуть приподнял тяжелые веки. Казалось, ему не хотелось совершать никаких, пусть даже самых маленьких, движений. И неудивительно: министр Абаж был необычайно, неимоверно, чудовищно толст. Его телеса, обтянутые расшитым атласом болотного цвета, колыхались при каждом движении, а тройной подбородок, переходящий в толстую шею, наводил на мысли о жабах. Глаза у Абажа были большие, навыкате, но министр, похоже, редко раскрывал их полностью, предпочитая глядеть вокруг себя из-под полуприкрытых век.
— Ваше величество, — произнес Абаж — его голос неожиданно оказался очень приятным, вкрадчивым и рокочущим. — Это ключ от цепей для моих сеятелей риса. Он в точности такой же, как ключ от цепей в Башне смерти. Я не устаю восхищаться вашим прекрасным изобретением, главный министр, — Абаж поклонился Нушроку — вернее, не поклонился, а только слегка наклонил голову и опустил веки.
Однако тот не оценил изысканных манер министра Абажа.
— Кто позволил вам сделать второй ключ, которым можно отпирать кандалы в Башне смерти?! — вскричал он высоким срывающимся голосом, вперив в Абажа ненавидящий взгляд. — Какое вероломство! Какое коварство! Это очень в вашем духе, министр Абаж! — Абаж сохранял поразительную невозмутимость. Нушрок взвился на ноги. — Если уж министр Абаж считает, что вправе держать у себя дубликат ключа от Башни смерти, то я заберу себе первый ключ! — Нушрок, ударяя по хрустальному паркету полами плаща, подбежал к королю (тот испуганно зажмурился, не в силах вынести взгляд своего главного министра), бесцеремонно отобрал у него ключ и повесил себе на пояс. — Разумеется, вы понимаете, ваше величество, — заявил Нушрок перепугавшемуся королю, — что я делаю это ради защиты вашей высочайшей власти?
— Д-да… К-конечно, мой верный министр, — пролепетал король заикаясь. — Храните ключ у себя, если считаете нужным… Мне он все равно без надобности… Одно только лишнее беспокойство, когда вы то и дело приходите ко мне за ключом… Зачем же так волноваться, дорогой мой министр? Сядьте, откушайте десерт… Какой вы, право… — король хотел сказать «нервный», но поостерегся раздражать и без того распалившегося Нушрока и сказал с глупым кокетством: — Какой же вы темпераментный!
Нушрок, всё еще тяжело дыша после приступа гнева, вернулся за стол. Абаж, ничуть не обиженный, покосился на главного министра будто бы даже с одобрением.
— Мы должны как-нибудь заполучить этот ключ! — шепнул Снейп Пйенсу.
Пйенс желчно скривил губы.
— Отчего вы так печетесь об этом подростке? — прошептал он. — Вы его едва знаете! И видели-то всего пару минут, да и то издалека. Признайтесь, — Суревес бросил на Северуса проницательный взгляд, — он просто напомнил вам Поттера?
— Это не так, — соврал Снейп.
— Я — это вы, Северус, так что не лгите самому себе, — сказал Пйенс. — Вас терзает чувство вины за то, что не спасли Поттера, — и потому вам кажется, что сможете себя простить, если спасете другого мальчика.
— Меня не интересуют ваши беспочвенные домыслы, — отозвался Снейп.
Тут король захлопал в ладоши.
— Слушайте! Слушайте все! — он допил вино, оставшееся на дне бокала, и подставил губы пажу, чтобы тот утер их салфеткой. — Королевский завтрак окончен! Живо вставайте и уходите. Да-да, идите уже, надоели. Король будет отдыхать. А вы, господа лекари, — лакеи поддержали короля под руки, и он с кряхтением слез с кресла, уронив на пол подушки, — вы останьтесь. Я неважно себя чувствую. Переел я, что ли? Или недоел… — король задумался.
Неторопливо, будто исполняя какой-то старинный торжественный ритуал, придворные удалились. Нушрок проводил министра Абажа до двери и сделал вид, что тоже собирается уходить. Но как только колыхающиеся телеса Абажа скрылись за поворотом коридора, Нушрок влетел обратно в обеденный зал.
— Ваше величество, — произнес главный министр так, словно это не Топсед, а он сам был королем, — позвольте мне ненадолго забрать ваших лекарей. Анидаг, моя возлюбленная дочь, приболела.
Король поцокал языком.
— Ах-ах-ах, какое несчастье, мой верный министр, — сказал он с поддельным сочувствием. — Поверьте, нас весьма опечалила весть о болезни вашей прекрасной дочери. Но всё же — не обессудьте, министр Нушрок, — своих лекарей я вам не отдам. Вы и так у меня всё отбираете, — добавил он, надув губы, как капризный ребенок.
В черных глазах Нушрока вспыхнуло раздражение.
— Как, ваше величество?! — проговорил он, наступая на короля. Тот попятился. — Вы откажете человеку, столько лет служившему вам верой и правдой? Безутешному отцу, единственная дочь которого при смерти? О да, при смерти! Ибо все мы смертны, ваше величество, — даже короли. Вашему величеству никогда не следует забывать об этом.
Король замахал на него обеими руками.
— Полно, полно вам, министр! Отчего вы всё время угрожаете своему бедному королю, который, между прочим, любит вас всем сердцем? — сказал он жалобно. — Так уж и быть, забирайте моих лекарей. Всё равно мне захотелось вздремнуть после трапезы… — король зевнул, прикрыв рот ладонью, — и вдруг спохватился: — Но учтите, я отдаю их не насовсем! А то знаю я вас, любезный министр, — король погрозил Нушроку толстым пальцем, — заберете вот так что-нибудь на время, а обратно никогда не возвращаете.
— Благодарю, ваше величество, — сухо сказал Нушрок.
Он коротко поклонился, кивнул Снейпу и Пйенсу, чтобы они следовали за ним, и, резко развернувшись (полы плаща взметнулись — и под ними блеснула шпага), направился к дверям. Северус и Суревес поспешили за Нушроком.
— Час от часу не легче, — прошептал Снейп. — Чего хочет от нас этот коршун?
— Почему вы не радуетесь такой необыкновенной удаче? — отозвался Пйенс с издевкой. — Разве вы не хотели добраться до ключа?
— Хотел, — признал Снейп. — Но как это сделать?
Пйенс хмуро посмотрел на черную фигуру Нушрока впереди.
— Пока не знаю, — вздохнул он.
Глава 3
С трудом поспевая за Нушроком, Северус и Суревес шли по переходам дворца. Чем ближе они подходили к комнатам главного министра, тем чаще им встречались гвардейцы, одетые в черное. В какой-то момент, когда Пйенс и Снейп проходили по открытой галерее над внутренним двориком, Северус взглянул вниз и увидел прохаживающихся по дворику гвардейцев Нушрока. Как воронье, что слетается к полю сражения в ожидании богатой добычи, черные гвардейцы всё прибывали и прибывали в королевский дворец.
Наконец Северус и Суревес оказались в правом крыле дворца, где располагались покои главного министра и его свиты. Стражники распахнули перед Нушроком двери, и тот, не сбавляя шаг, влетел в свой кабинет. Снейп и Пйенс вошли вслед за ним. Как только они оказались за порогом, двери за их спинами захлопнулись. В кабинете не было стульев или кресел, кроме жесткого стула с высокой спинкой за столом, куда сел Нушрок. Северус с Суревесом остались стоять у порога, с опаской наблюдая за главным министром.
Тот снял шпагу с пояса и со звоном положил ее перед собою на стол, прямо на кипы каких-то бумаг.
— Вас подослал Абаж, — заявил он непререкаемым тоном и предостерегающе поднял руку, когда Пйенс попытался возразить. — Я не стану тратить время на то, чтобы выслушивать ваши отговорки. Это неважно. Сколько Абаж вам платит? Уверен, что немного. Абаж всегда был скуп. Он выплачивает своим людям жалованье не золотом, а обещаниями, — Нушрок вскочил со стула, словно не мог усидеть на месте и одной минуты, и принялся ходить взад-вперед по кабинету. В очередной раз проносясь мимо Снейпа и Пйенса, он резко остановился и вперил в Снейпа сверлящий взгляд. — Я заплачу больше, — сказал он. — Ну? Сколько вы хотите? Сотню? Две сотни?
Суревес покосился на Северуса.
— Нас с братом восхищает щедрость господина Нушрока, — осторожно ответил Пйенс. — Но позвольте узнать, какой службы вы от нас ожидаете?
Нушрок сверкнул глазами.
— Ваша речь за королевским завтраком, — произнес он, вернувшись к своему стулу, —весьма меня впечатлила. Ваши особые… таланты могут быть мне полезны. Я хочу знать, — едва присев, Нушрок почти сразу же вскочил и опять подбежал к Снейпу, — знаете ли вы такой яд, от которого человек умирает не сразу? Скажем, через три или четыре дня? Причем так, чтобы казалось, будто жертва умерла естественной смертью? Яды, известные мне, ненадежны и оставляют следы. Это мне не подходит. Так что же? — Нушрок уставился на Снейпа своими широко открытыми птичьими глазами. — Вы способны изготовить такой яд?
— Наверное, да, — пробормотал Снейп, чувствуя себя необыкновенно неловко под взглядом Нушрока. — Определенно да, но…
— …но нам нужно знать, кого именно господин министр желает попользовать нашим зельем, — закончил за него Пйенс, ущипнув Северуса за руку, чтобы тот замолчал.
Нушрок отстранился от Снейпа, зачем-то добежал до своего стола, схватил шпагу, снова бросил ее на гору бумаг.
— Короля, разумеется! — воскликнул он так, будто Пйенс задал невероятно глупый вопрос. — Нашего любимого короля Топседа Седьмого, который вот уже много лет страдает болями в желудке. Его смерть никого не удивит.
— И… вы ждете от нас… помощи в этом предприятии? — спросил Суревес.
Нушрок нетерпеливо передернул плечами.
— Естественно.
Снейпу подумалось, что в убийстве короля нет ничего естественного, — но, похоже, в этой безумной стране так не считали.
— Берите, — приказал Нушрок, швырнув Северусу под ноги увесистый мешочек. — Триста золотых. Будете докладывать мне каждый вечер о… самочувствии его величества.
Снейп снова открыл было рот, чтобы отказаться, но Пйенс наступил ему на ногу и проворно подобрал мешочек.
— Мой брат и я благодарим господина министра за оказанное нам доверие, — сказал Суревес и попятился, оттесняя Северуса к двери.
— Неужели вы действительно намерены отравить короля? — ужаснулся Снейп, когда они вошли в отведенные для лекарей комнаты.
Пйенс фыркнул.
— Разумеется, нет! — ответил он, опускаясь в мягкое кресло, подлокотники и спинка которого были расшиты золотыми попугайчиками. — Мы напоим короля каким-нибудь рвотным или слабительным, чтобы Нушрок решил, будто король отравлен. А сами тем временем раздобудем ключ и сбежим.
Снейп всё еще колебался.
— Не нравится мне эта затея, — сказал он кисло. — Я не испытываю никакого желания вмешиваться в здешние интриги.
— Должен напомнить, что вы уже вмешались в здешние интриги, когда вздумали вызволять юного зеркальщика из Башни смерти, — напомнил Пйенс. — Если бы вы послушали меня… — он замолчал и настороженно замер. — Северус! — прошептал он. — Северус, кажется, кто-то притаился за тем гобеленом. Я слышал какой-то шум…
Снейп тоже прислушался. Стены в лекарских комнатах были толстыми, из зеленого, как будто бутылочного, стекла, и ни один звук из коридора или соседней комнаты не проникал сюда. Но еще мгновение назад Северус, как и Суревес, слышал приглушенный звон, словно за стеной уронили на стеклянный пол что-то металлическое.
— Как жаль, что нельзя просто произнести «Диссендио»! — прошептал Пйенс. Взяв на всякий случай тяжелый подсвечник со стола, он отодвинул гобелен и распахнул обнаружившуюся за ним потайную дверцу.
Из секретного хода вывалился миловидный светловолосый юноша, одетый в шелка цвета молодой листвы.
— Ах, простите меня, господа, — сказал он, поднимаясь с пола и подбирая свою миниатюрную золотую шпагу. — Уверяю вас, я не успел ничего подслушать: выронил шпагу в самый неподходящий момент, — юноша смущенно улыбнулся. — Это подарок моей невесты. Я еще не привык к ней… К шпаге, а не к невесте, конечно. Хотя и к невесте тоже… Вы уже видели мою невесту? — вдруг воодушевился юноша. — Она чудо как хороша, верно?
Пйенс перебил его:
— Мы не знаем ни вашу невесту, ни вас самого, молодой человек. Позвольте спросить, что, во имя Мерлина, вы здесь делаете?
Юноша обратил к нему ласковый взгляд своих больших блестящих светло-зеленых глаз, обрамленных пушистыми ресницами.
— О, приношу свои извинения, мне следовало представиться. Какой же я забывчивый! Меня зовут Китсаволог Абаж, я сын министра Абажа, — юноша склонился в весьма изящном придворном поклоне. — Мой папенька, — сообщил он, — приглашает вас на беседу в свои покои. Прошу следовать за мной, — и юный Абаж, деликатно забрав у Пйенса подсвечник, повел Северуса и Суревеса по темному тайному ходу.
— Весь королевский дворец пронизан сложной сетью тайных ходов, — рассказывал Китсаволог, пока они шли. — Сколько их всего, не знает никто. Интересно, правда? У нас дома такого нет: папенька не любит узкие коридоры. Наш особняк очень большой и просторный, а с балконов открывается восхитительный вид на рисовые поля. Издали кажется, что это огромное зеркало, в котором отражаются облака. Вам обязательно надо побывать у нас в гостях. А в вашей родной стране, господа, есть дворцы с потайными ходами?
— В замке, где мы служили прежде, помнится, была Тайная комната, — ответил Пйенс.
— Всего лишь комната? — разочарованно протянул Китсаволог. — Тайные комнаты есть и у нас дома, только папенька не разрешает мне туда входить. Там он держит неугодных. А у вас кого держали в тайной комнате? Узников?
— Чудовище, — обронил Пйенс.
Юный Абаж восхитился.
— О-о-о! Настоящее чудовище? Наверное, хозяин вашего замка скармливал чудовищу своих врагов? Я читал о таком в книжках. Я вообще люблю читать, но папенька говорит, что от чтения я становлюсь чересчур мечтательным. А! Вот мы и пришли! — Китсаволог толкнул едва различимую в полумраке дверь.
Снейп и Пйенс оказались в большом, выложенном сине-голубой мозаикой зале с огромным бассейном посередине. Из больших окон с зелеными витражами в зал проникал неяркий солнечный свет, и в этих зеленоватых лучах плавали пылинки.
— Папенька, — позвал Китсаволог. — Я их привел.
Тут поверхность бассейна, затянутая болотной ряской, всколыхнулась, и из-под грязной воды показалась голова министра Абажа с прилипшими к лысой макушке водорослями. Парик, в котором Абаж сидел за столом в королевской трапезной, покоился теперь на одном из мраморных шаров, украшающих перильца бассейна.
— Умница, Китсаволог, — пророкотал Абаж, чуточку приоткрыв глаза. — Славный головастик. Иди сюда, поплещись в теплой водичке. И вы присоединяйтесь, господа лекари, — великодушно пригласил он Снейпа и Пйенса. — Вода сегодня весьма хороша.
Китсаволог тут же присел на перильца, снял туфли и чулки и опустил ноги в бассейн — а Северус и Суревес брезгливо посмотрели на мутную воду с плавающими по ее поверхности кувшинками.
— Благодарим покорно, — сказал Пйенс. — Вашим слугам, достопочтенный министр, не мешало бы чистить бассейн почаще.
Абаж захохотал — вернее, забулькал, потому что опять погрузился в воду.
— Болотная вода полезна для кожи, — сказал он, выныривая. Следует признать, кожа у министра Абажа и правда была удивительно гладкой и свежей — но это его ничуть не украшало.
— Зачем мы здесь? — спросил Пйенс подозрительно.
Абаж растянул в улыбке пухлые губы.
— Признаюсь, как только вы, господа лекари, появились в обеденном зале, у меня возникло страстное желание побеседовать с вами, — в глубоком голосе министра не было ни намека на страсть — скорее, в нем сквозило равнодушие. — Полагаю, вы знаете, как приятно порой бывает провести время в задушевной беседе с новыми, интересными людьми. Вы, верно, можете рассказать много занимательных историй о землях, где вы побывали… людях, которых вы встречали… всевозможных чудесах и диковинках… Я прав, господа чужестранцы? — Абаж разомкнул веки и внимательно посмотрел на Снейпа и Пйенса.
— Не думаю, господин министр, — ответил Суревес. — Мы всего лишь бедные зельевары и едва ли сможем хоть чем-нибудь удивить столь мудрого и опытного царедворца, как вы.
— Папенька, попросите господ лекарей рассказать про чудовище в тайной комнате, — встрял Китсаволог, шлепая по воде голыми ступнями. — Это очень интересная история!
Абаж похлопал сына по колену мокрой ладонью.
— Помолчите, Китсаволог, — сказал он ласково, но в этой ласковости слышалось что-то угрожающее. — Где ваши манеры, юный головастик? Негоже перебивать старших.
— Простите, папенька, — юный Абаж виновато опустил голову.
Его отец вновь повернулся к Снейпу и Пйенсу.
— Как вам понравился королевский дворец? — поинтересовался он светским тоном. — Не правда ли, наш возлюбленный король и его придворные весьма утонченны, изысканны и доброжелательны? Вы уже имели удовольствие познакомиться с кем-нибудь из них? — Северус и Суревес молчали, и поэтому Абаж добавил: — С нашим благородным главным министром, например?
Снейп и Пйенс обеспокоенно взглянули друг на друга.
— Ваша проницательность, господин министр, поистине поразительна, — выдавил из себя Суревес.
Абаж удовлетворенно прикрыл глаза.
— Вы мне льстите, господа лекари, — проговорил он, не размыкая век. — Но если вам и в самом деле посчастливилось поближе узнать нашего самоотверженного и преданного королевству главного министра, вы, несомненно, уже оценили по достоинству все достоинства его характера. Его прямодушие… честность… и, бесспорно, благородство натуры. Я сам… — Абаж слегка оттолкнулся от бортика бассейна и подплыл к Снейпу и Пйенсу. Северус с отвращением увидел под расступившейся болотной ряской очертания громадного тела министра Абажа. — Да-да, я сам с первой же минуты моего знакомства с господином Нушроком (а было это очень давно, во времена моей безвозвратно ушедшей юности) был очарован этим прекраснодушным человеком. Я горжусь и дорожу нашей с ним дружбой почти так же, как горжусь и дорожу честью своего рода, и уверяю вас, господа ученые: чем больше вы будете узнавать министра Нушрока, тем больше вы будете восхищаться им. Посудите сами: его острый ум и пламенное сердце составляют опору королевской власти. Он служил еще отцу нынешнего короля, его величеству Топседу Шестому, которого однажды утром нашли мертвым в собственной постели. Старший брат нашего короля, Нарит Девятый, тоже мог в любых делах королевства полагаться на поддержку и мудрый совет своего главного министра. К несчастью, в один прекрасный день его величество Нарит отправился в горы и сорвался в пропасть… О, господа лекари, вам не вообразить того горя и отчаяния, в которые повергла министра Нушрока безвременная гибель его возлюбленного повелителя! Ведь король Нарит Девятый, как рассказывают, сорвался в пропасть прямо у Нушрока на глазах, ибо главный министр со своими гвардейцами сопровождал короля в тот черный день… А теперь, как вы могли убедиться, наш благородный министр Нушрок верой и правдой служит королю Топседу Седьмому. Остается лишь гадать, как именно король завершит свой земной путь: найдут ли его мертвым в постели или он по трагической случайности сорвется в пропасть… Насколько мне известно, господа лекари, — тут Абаж полностью раскрыл глаза, словно жаба, заприметившая муху, и остановил на лице Снейпа хитрый, проницательный взгляд, — разумеется, это всего лишь моя догадка… господин Нушрок уже сделал вам некое весьма необычное предложение, от которого вы, конечно же, не могли отказаться?
Снейп и Пйенс не знали, как им следует ответить. Впрочем, Абаж, похоже, и не ждал от них ответа. Он продолжил, вновь опустив веки:
— Ох уж этот Нушрок… Любит затевать свои игры за моей спиной… Вы, я полагаю, уже заметили, что главный министр наводнил дворец своими гвардейцами? Пусть, я не против. Нет-нет, я совсем не против… Я могу лишь порадоваться столь похвальному рвению моего доброго друга — как и тому, что его зеркальные мастерские перестали делать кривые зеркала и начали изготовлять пушки. Согласитесь, это весьма дальновидный поступок. Но всё же мне хотелось бы знать… для собственного душевного спокойствия… — Абаж погладил пальцем лепесток кувшинки, — какие шаги предпринимает мой старый друг Нушрок. И если вы, господа ученые, будете так любезны сообщать мне… просто из дружеской симпатии… что поделывает главный министр в своих покоях… о чем он говорит и с кем он говорит… я был бы весьма… — Абаж пошарил на дне бассейна и выудил откуда-то из под себя хилый мешочек с монетами. — Весьма и весьма признателен, — с этими словами он протянул мокрый мешочек Снейпу. Тот с брезгливостью взял его.
— Своим поручением вы оказали нам честь, господин министр, — сказал Пйенс. — Но почему вы думаете, что наши сведения будут для вас полезны? Министр Нушрок едва нас знает и, насколько я могу судить, не особенно доверяет нам. Он думает, что мы — ваши люди.
Абаж медленно кивнул.
— Подозрения господина Нушрока не лишены оснований, — произнес он. — Мне незачем кривить душой перед вами, раз уж всё случилось по-другому… Мы с моим добрым другом Нушроком пришли к… соглашению. Оно заключалось в следующем: лекарь и его помощник, приглашенные к королевскому двору, на полпути к городу… конечно же, совершенно случайно… падают в пропасть, и вместо них я… и главный министр Нушрок… присылаем королю собственных лекарей. Вот в чем заключался наш маленький план. Но, как я вижу, многоуважаемый церемониймейстер опередил нас, и вы благополучно добрались до дворца, бесконечно обрадовав всех нас своим появлением, — Абаж опять заулыбался. — Что же до благорасположения к вам министра Нушрока — поверьте моему опыту, он к вам расположен. Просто выражает это… в своей манере. Станет ли он со временем доверять вам чуть больше или чуть меньше — нельзя сказать наперед. Лишь в одном я могу вас заверить: вы, господа, относитесь именно к тому типу людей… если выражаться точнее, мужчин… к которым министр Нушрок испытывает… скажем так, симпатию, — и Абаж подмигнул — а может, просто смаргивал капельки воды с глаз, — но Снейп всё равно почувствовал себя неловко.
— Вы имеете в виду, что главный министр… — начал Пйенс.
— О да, — отозвался Абаж. — Я имею в виду именно это. При дворе нелегко скрывать свои маленькие секреты. И могу ли я осуждать моего давнего друга Нушрока? Каждый из нас имеет право на небольшие радости в этой безрадостной жизни, — Абаж тяжело вздохнул. — Кто знает, выиграю ли я, поставив на вас? Но и проигрыш мне не грозит. Так почему бы не сыграть в эту забавную игру? Ступайте, господа лекари, — Абаж откинулся на спину — и на его мокрой груди ярко заблестел ключ. — Смотрите и слушайте внимательно — и приходите ко мне, когда нам с вами будет о чем… побеседовать, — и Абаж с бульканьем погрузился под воду.
Китсаволог вытащил ноги из бассейна, вытер их одним из полотенец, лежавших на бортике, надел чулки и туфли и подошел к Снейпу и Пйенсу. Теперь Китсаволог уже не казался им таким миловидным: в его чертах угадывались черты отца. Северус подозревал, что с возрастом этот красивый юноша станет такой же отвратительной жирной жабой, как и министр Абаж.
— Пойдемте, господа, — сказал Китсаволог. — Я выведу вас отсюда — иначе, боюсь, вы можете заблудиться в здешних тайных ходах.
Он вновь зажег свечи в подсвечнике, открыл потайную дверь, и Снейп и Пйенс в смятении покинули купальню.
— Эти папенькины «деловые беседы» ужасно скучные, — посетовал Китсаволог. — Но я рад, что с сегодняшнего дня вы будете часто бывать у нас. Уверен, мы с вами подружимся. А что, если… — младший Абаж ненадолго задумался. — Да! Что, если я познакомлю вас с моей невестой? О, она вам обязательно понравится, и вы сразу же согласитесь со мной, что ее невозможно не полюбить. Моя невеста — единственная дочь министра Нушрока, Анидаг. Какое дивное имя — Анидаг, правда? А сама она еще прекраснее. Такой красавицы не сыщешь во всем королевстве: кожа белая, как лилии, а глаза черные и искрятся, как драгоценные камни, которые она так любит. Когда я женюсь на ней, я буду дарить ей драгоценности каждый день. Конечно, наш брак устроили наши родители, — продолжал болтать Китсаволог, — но даже если бы это не было решено за меня, я бы всё равно на ней женился. Однако все-таки как здорово, что папенька и господин Нушрок захотели нас поженить! А то бы я, верно, не осмелился подступиться к такой гордой красавице… Тем более, многие говорят, что я еще слишком юн. Но папенька сказал, что наша с Анидаг женитьба — это восстановление старинных традиций. Знаете, наши семьи — семьи Абажей и Нушроков — издавна связывали узы рыцарской дружбы. С тех давних пор даже остался подземный ход, соединяющий наше поместье и замок Нушроков. Я часто мечтаю о том, что если бы мы с Анидаг жили не во дворце, а в наших родных домах, мы могли бы видеться в этом подземном ходе. Разве не романтично? Но папенька говорит, мы не должны покидать королевский дворец до свадьбы. А скоро мы с Анидаг поселимся здесь насовсем, — сообщил Китсаволог заговорщицким шепотом. — Папенька сказал, что я буду королем, а Анидаг — моей королевой. Только это большой секрет.
Наконец они остановились перед потайной дверцей, еще более узкой и низенькой, чем та, что вела в купальню Абажа. Китсаволог деликатно постучал и вошел.
За позолоченным трюмо на посеребренных ножках в виде птичьих лап, спиной к вошедшим, сидела молодая женщина. Ее густые черные волосы были собраны в высокую прическу, и взгляду Снейпа открывалась длинная молочно-белая шея и спина в широком вырезе черного домашнего платья.
— Моя невеста вот уже много лет носит траур по своей матери, — шепнул Китсаволог Снейпу и Пйенсу. — Я еще не говорил, что Анидаг очень добродетельна? Душенька, — обратился он к невесте, — а вот и я, ваш снедаемый страстью поклонник.
Анидаг отложила письмо, которое до этого писала, и обернулась к вошедшим. Снейп увидел, что она поразительно похожа на Нушрока: те же пылающие глаза, тот же нос с горбинкой, те же надменные твердые губы. Но при этом — Снейпу пришлось признать — Анидаг и правда была необыкновенно красива.
— Ах, это снова вы, мой возлюбленный жених, — произнесла она звенящим певучим голосом. — Я счастлива вас видеть. Но я была бы куда более счастлива, — в глазах Анидаг под темными ресницами блеснуло раздражение — точь-в-точь, как совсем недавно у ее отца, — если бы вы не радовали меня своими визитами по дюжине раз на дню. Как видите, мне сейчас не до любовных признаний. Я должна готовиться… — в этот момент Анидаг заметила Снейпа и Пйенса, всё еще стоящих в потайном ходе, и закончила: — к свадебной церемонии.
— Но, душенька, — юный Абаж приблизился к Анидаг и прижал к груди ее узкую холеную руку, сверкающую перстнями, — я всего лишь хотел познакомить вас с моими новыми друзьями. Это королевский лекарь Северус Снейп и его помощник Суревес Пйенс. Или… Ах, простите великодушно, вы с братом такие похожие!
Анидаг с прищуром посмотрела на Снейпа и Пйенса.
— Я знаю, кто они такие, — сказала она. — Отец разговаривал с ними в своем кабинете после завтрака.
— Мы тоже знаем, кто вы, — огрызнулся Пйенс: его до глубины души поразила блистающая красота Анидаг. — Та самая единственная дочь министра Нушрока, которая еще утром была при смерти.
Анидаг постучала пальцами по спинке своего стула.
— Вы непозволительно дерзки для смерда, сударь, — проговорила она высокомерно. — Или близкое знакомство, что вы свели с министром Абажем, вскружило вам голову? — она бросила взгляд на мокрый мешочек в руке Снейпа. — Мой долг, как дочери главного министра, предостеречь вас, господа: когда кружится голова, нелегко удержаться на хрустальном паркете королевского дворца!
— С вашего позволения, госпожа, я всё же попытаюсь, — парировал Пйенс. — Боюсь, как бы вы не поскользнулись на хрустале в своих изящных туфельках.
Анидаг порывисто поднялась.
— Поостерегитесь, сударь! — воскликнула она. — Пережить удар кинжалом в темном дворцовом переходе куда труднее, чем взять свои слова обратно!
Юный Абаж всплеснул руками.
— Душенька моя, умоляю, не сердитесь по пустякам! — сказал он, целуя Анидаг руку. — Я убежден, что господин Снейп… или Пйенс… не желал вас оскорбить. Он просто неверно выразился, не так ли, господин Пйенс? Душенька, будьте снисходительны. Они чужестранцы и еще не успели освоиться при нашем галантном дворе.
Анидаг сверкнула глазами на Суревеса.
— Советую вам поскорее освоиться, сударь, — сказала она. — Падение на хрустальный паркет может быть очень болезненным. Мы отложим нашу дискуссию до вечера, — Анидаг вернулась за трюмо. — После ужина я пришлю за вами Асырк, мою камеристку.
— Вот и славно, — Китсаволог просиял, обрадованный тем, что всё обошлось. — Вот и хорошо, после договорите. До встречи за обедом, моя душенька. Я буду считать минуты!.. — и, уходя, послал невесте воздушный поцелуй.
Продолжение в комментариях
@темы: Harry Potter, слеш/яой, фанфики, джен
-
-
13.04.2016 в 21:46-
-
13.04.2016 в 21:47-
-
13.04.2016 в 21:49-
-
13.04.2016 в 21:50-
-
13.04.2016 в 21:51-
-
13.04.2016 в 21:53-
-
13.04.2016 в 21:54-
-
13.04.2016 в 21:55