Автор: lajtara13
Бета: morrodel
Каноны: к/ф "Малефисента", сериал "Однажды в сказке"
Размер: мини, 1160 слов
Пейринг/Персонажи: Малефисента, Румпельштильцхен
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: PG
Краткое содержание: "Я дам тебе проклятие, страшное, сильное. Никто не сможет его снять, кроме величайшей силы, что есть на земле".
Примечание: очень авторский подход к временным рамкам
Размещение: запрещено без разрешения автора
Она пришла перед самым рассветом, незадолго до того, как небо на востоке стало светлеть. Впрочем, не то чтобы он особенно рассматривал небо. Какая разница, какого оно цвета и скоро ли рассвет? Есть прялка, есть думы. Этого хватит.
Она пришла без приглашения, а за это следовало бы покарать, но связываться с ведьмами — себе дороже. Как назло, в Зачарованном лесу их столько, что куда ни плюнь — обязательно попадешь в какую-нибудь. Будто бы от них много проку. Впрочем, именно ведьма однажды сделает одно дело, отличное, прекрасное, безумное дело. И тогда, тогда он найдет... Но — тссс! Никто не должен знать, иначе что-то обязательно пойдет не так, сколько раз уже его планы срывались из-за какой-нибудь мелочи!
Она вошла и почтительно остановилась у самого входа. Не то, что Реджина, эта наглая дрянь, что расхаживала по его дому, словно по собственному, украденному силой ненависти замку. Впрочем, именно за наглость он Реджину и любил.
— Ну, говори уже, зачем пришла, — нетерпеливо спросил Румпельштильцхен, не оборачиваясь.
— Ты знаешь, — ответила Малефисента, все так же не двигаясь с места.
Знаешь — не знаешь... О, он любил эти игры в полуправду. Кто же выскажется более туманно и замысловато! Кто же быстрее задурит голову собеседнику? Любил. Но не ранним утром, отнюдь. Не тогда, когда ему мешали прясть золото.
Ну да ладно. Играть — так играть.
Малефисента все-таки подошла ближе, обошла стол и изящно опустилась в кресло. Румпельштильцхен одарил ее быстрым взглядом, прежде чем вновь уставиться на золотую нить, появляющуюся между пальцев.
Без крыльев. Его видение сбылось. Его видения всегда сбываются, это и дар, и проклятие, и никуда не денешься. Разве что прялка... Жужжит прялка, сверкает золотая нить. И кажется, что все — лишь очередное предсказание. И можно что-то исправить.
Он сдавленно хихикнул:
— Допустим! Допустим, я совершенно случайно в курсе твоей маленькой проблемы. Но мне, как ты понимаешь, все равно.
Он сверкнул испорченными зубами. С непривычки люди пугались, но Малефисента не была человеком, увы. Чтобы запугать ее, нужно было что-то посерьезнее.
— Назови цену.
Цена, цена... Как ни странно, ему ничего от нее не нужно, даже самому смешно.
Да, он видел кое-что в будущем, но роль Малефисенты в плане Реджины уже написана, сама волшебница ничего не решает, всего лишь займет свое место на доске в назначенный час. Пешка.
Помочь просто так? Нет. Нет-нет. Все имеет свою цену.
— Тебе нечего мне дать, дорогая!
Она сложила руки на груди, усмехнулась:
— Ой ли? Да ты с любого готов содрать три шкуры. Уверена, у меня найдется что-то необходимое тебе.
Скучно, как скучно. Впрочем...
— Я помогу тебе просто так, — усмехнулся Темный маг. — Почти даром. Я дам тебе оружие, способное причинить королю Стефану ни с чем несравнимую боль. У него скоро будет дитя, ты ведь знаешь?
— Знаю, — глухо ответила Малефисента. В глазах ее сверкнул недобрый желтый огонь.
Ох, да Стефану можно позавидовать! Какого врага себе заполучил!
— Я дам тебе проклятие, страшное, сильное. Никто не сможет его снять, кроме величайшей силы, что есть на земле.
— Кроме чего? — она хищно подалась вперед. — Говори же!
— А это и будет твоей платой! — счастливо рассмеялся Румпельштильцхен. — Это называется загадка, дорогая! И через шестнадцать лет я хочу услышать ответ!
Ворон, до сих пор смирно сидевший на спинке кресла, нервно переступил с лапки на лапку и хрипло каркнул. Малефисента кивнула, отвечая не то своему любимцу, не то собственным мыслям.
— А если я не смогу дать ответ?
— Тогда проклятие невозможно будет снять! — наставительно поднял палец Румпельштильцхен, останавливая прялку.
— Да ты рехнулся! — фыркнула Малефисента. — Мне и не нужно, чтобы его сняли!
— Тогда о чем беспокоиться? — противно хохотнул маг.
На том они расстались, довольные друг другом, почти на шестнадцать лет.
* * *
Она пришла поздно вечером, обожгла взглядом исподлобья, без приглашения уселась в то самое кресло. Ворона не было — небось прискакала на нем же, обратив конем. Загоняет бедолагу, как пить дать!
Он не прял. Он давно уже не прикасался к прялке, разве только в самые черные и неблагодарные дни. Впрочем, сегодня был такой. Все дни теперь одинаковые, и даже ожидание того, что Реджина вот-вот исполнит свое предназначение, не радует душу.
Наверное, он слишком долго ждал.
— Зачем ты прядешь? Ведь у тебя достаточно золота.
— Чтобы забыть.
— А что ты хочешь забыть?
— Я забыл!
— Предлагаю сделку, — сказала Малефисента без предисловий.
— Тебе нечего мне предложить, — возразил Румпельштильцхен, сжимая старую чашку с надколотым краешком. Ему не хотелось тратить время на словесные баталии, не хотелось спорить. Ему просто было уже все равно.
— У тебя для каждого слова найдется своя цена, — не поверила ведьма.
Она была права, конечно. Но сейчас он не врал. Единственное, чего ему хотелось бы, было невозможно. Никто не способен воскрешать мертвых, а сейчас он мог думать лишь о девушке, что выбросилась из башни.
Потому что он отпустил ее. Зачем?
— Это очень простая загадка, Малефисента, — с мукой в голосе ответил Румпельштильцхен. — Если ты пришла сюда с предложением, значит, ты не хочешь, чтобы проклятие свершилось. А почему?
Может быть, он и хотел бы ей помочь. Но ведь тогда он нарушит собственный договор, а Темный никогда не отступит от условий сделки.
По ее лицу ничего нельзя было прочитать — непроницаемая маска.
— Ты не поймешь, — выдавила она. — Если бы понимал — не дал бы мне это проклятие.
Румпельштильцхен встал со своего стула, прошел до дальнего угла и вернул чашку на законное место — на низенькую колонну из мрамора.
— Дорогая, я-то все понимал еще тогда. Это ты решила, что ради мести можно уничтожить ни в чем не повинное дитя. Я ведь не заставлял тебя колдовать, не так ли? Я просто дал тебе проклятие. Только ты сама решила все-таки применить его. Только ты выбрала жертву. Ты могла бы заколдовать своего обидчика, но это показалось тебе слишком легким наказанием. Ты хотела, чтобы он смотрел и мучался, сходил с ума день за днем, чтобы его жена умерла, брошенная и покинутая, так и не увидев собственную дочь...
— Замолчи!
Полыхнуло зеленым. Румпельштильцхен замолчал, но даже не шевельнулся, чтобы увернуться от ее удара. Она сама опомнилась, втянула магическую силу обратно в посох. Опустила взгляд, глубоко вздохнула, успокаиваясь.
— Да, Темный, ты прав. Ты прав во всем, виноватых лишь двое — я и Стефан. Король сошел с ума, королевство разорено, до шестнадцатилетия Авроры осталось несколько недель. Ты видел ее, Темный?
Он снова повернулся к ней спиной. Он не хотел смотреть в глаза, полные уже не ярости, но муки. Малефисента стала ведьмой не по своей воле, не по своей вине.
Злыми не рождаются — становятся.
— Видел. А потому говорю тебе — загадка проста. Ты знаешь ответ.
Она ушла, отчаявшись.
Он остался в пустом замке, одинокий и мрачный. До проклятия Реджины оставалось совсем немного. Если бы не Белль, ожидание не обернулось бы столь мучительным страданием, в конце концов, он ждал куда больше.
Но без Белль даже поиски сына потеряли свой смысл.
Румпельштильцхен провел кончиком пальца по краю чашки, крохотному сколу. В своих видениях он видел две сказки. В одной Аврора засыпала вечным сном навеки. В другой — Малефисенте удавалось спасти принцессу.
Загадка была и впрямь проста для того, кто не понаслышке знал о величайшей силе на земле, что могла принести огромное счастье и огромное же горе. Для того, кто на себе испытал однажды, что для истинной любви не может стать преградой даже власть волшебного кинжала.
Темному магу было плевать на судьбу Авроры. Румпельштильцхен в глубине души надеялся, что Малефисента догадается.